Максим Марков | «Левиафан», разобранный по косточкам: двенадцатая глава

15.10.2016 00:12

Из-за ограниченной вместимости местного блога двенадцатую главу разобранного по косточкам «Левиафана» пришлось разбить на две части: вот здесь первая, а здесь вторая. Ну а ниже – не только традиционное собрание фактов, но более того: уникальное в своём роде расследование одной (совершенно непринципиальной) «ошибки мастера», посвящённое тому, что показывали стрелки на наручных часах главных героев.

- Первоначально план с едущей в ночи машиной мэра должен был не открывать, а закрывать данную сцену, но в монтаже режиссёр решил не разбивать, а «сшибить» крупный план Мадянова с крупным планом Серебрякова.

- Машина мэра – «тот самый представительский класс, на котором очень часто разъезжают мэры разных городов».

- Андрей Звягинцев предполагал поставить в этот эпизод песню Михаила Круга «Золотые купола» - но в итоге выбрал для неё другую сцену. Рассматривал режиссёр и песни в исполнении Николая Расторгуева – но не нашёл ни одной подходящей.

- Эпизод вечерней посиделки друзей изначально был длиннее минуты на полторы: в нём также участвовал Ромка, а фотографию дома камера показывала только тогда, когда Лиля возвращала её на место, вешая в соседней комнате. Этот вариант концовки сцены можно увидеть в «Удалённых эпизодах», вошедших на диск с фильмом.

- В основе фотографии дома, которую показывает Николай, - реальная фотография 1929-го года, автор которой стоял почти на том же самом месте (чуть выше), где стояла и группа «Левиафана» во время съёмок первого общего плана с домом. Любопытно, что фотография была найдена в краеведческом музее Териберки уже после того, как режиссёр с оператором «наметили точку для штатива»: «Меня даже поразило такое совпадение взглядов на панораму Териберки». Исторический снимок отсканировали, немного увеличили и вмонтировали в него собственно дом, найденный в свою очередь на другой старой фотографии.

- Так как кадра со взглядом на фотографию (в том виде, в каком он вошёл в картину) не было в первоначальных планах режиссёра, его пришлось доснимать отдельно - уже весной, в Москве. Специально для этого на досъёмку вновь пригласили и Владимира Вдовиченкова, и Алексея Серебрякова, «поставили ту самую столешницу, засыпали её хлебными крошками, табаком, пеплом от сигарет, художник по реквизиту раздобыл посуду, тарелки намазали какой-то едой», «повесили лампу с люстрой над столом».
Догадаться об этом решительно никак невозможно, но если знать, то можно обратить внимание на то, что размеры данного кадра чуть-чуть отличаются ото всех остальных: скриншот с диска получается не 1920х802, а 1899х802.

- Елену Лядову сняли «во всей длине этой сцены, целиком, всё время, пока она слушала». И хотя Звягинцев не хотел разрезать понравившийся ему дубль с мужчинами, это пришлось сделать, так как «ритмически необходимо было ещё одно её появление».

- Несмотря на то, что кадр с двумя героями разрезается дважды (на Лядову и на фотографию), это всё - один и тот же дубль. «Эта сцена, конечно, дорогого стоит», - признаётся режиссёр.

- Известно, что внимательные кинематографисты всегда следят за тем, чтобы стрелки попадающих в кадр настенных часов переводились для каждого дубля. Но в «Левиафане» переводились даже стрелки наручных часов – так как их можно разглядеть на большом экране. В ходе интервью режиссёр даже называет (условно, для примера) время - 10:20 вечера, но допускает тут маленькую (и совершенно непринципиальную) неточность.

В кадре №87 часы на руке Серебрякова показывают время (скорее всего) 9:51 (хотя можно подумать, что 10:06 – думаю, в этом виновата секундная стрелка). В следующем кадре на его часах, похоже, стоит время 9:53, тогда как часы на руке Вдовиченкова показывают 9:54. То есть, единство времени здесь соблюдено.

Но вот в кадре, где Серебряков вынимает из холодильника новую бутылку, на его часах, кажется, уже действительно 10:06. Впрочем, скриншоты – это не большой экран, так что стопроцентно ручаться за точность указанного времени, наверное, не стоит.

- Режиссёр уверяет, что если в кадре присутствует бутылка водки – это вода. Но во время репетиций он разрешал актёрам (и даже настаивал на этом) выпивать: «каждый наливал себе ровно столько, сколько ему нужно». Это, по его мнению, «помогло созданию нужной атмосферы», способствовало подлинности.

- Для дубля, в котором Николай вынимает водку из холодильника, было заготовлено «с десяток замороженных», буквально покрытых инеем бутылок. Хотя внутри бутылки, опять же, была вода, закрыта она была настоящей пробкой: её по заводской технологии сделал реквизитор.

- Учитывая, что демонстрация настоящих алкогольных брендов в кадре запрещена, создатели фильма сочинили собственные: «Шишкин» и «Сосновая» - соответствующие этикетки были наклеены на множество бутылок, форма которых совпадала с водкой «Зелёная марка».

- Памятуя былое моё расследование о количестве выпитого в фильме, я не мог не уточнить мнения автора, какую по счёту бутылку открывает в конце сцены Серебряков. Звягинцев согласился с тем, что она – третья.

P.S. ООО «Нон-Стоп Продакшн» особо просит указывать на то, что сделанные мною скриншоты могут использоваться только в рамках настоящего проекта.

Упомянутые фильмы: Левиафан