Лидия Раевская | Дневник «На игре». День сорок восьмой. Печка

29.10.2009 11:42

Москва. Завод ЗИЛ. База автоугонщика Хызыра. Нет, это не дежавю, это мы временно перебрались из Подольска в Москву, и ждём, пока вода, которой сейчас в овраге по колено Санаеву и по… не скажу, по какое место мне — не уйдёт.
Все основные сцены на ЗИЛе уже отсняты и сейчас мы снимаем маленькие эпизоды: проезды-отъезды машин, уход с базы геймеров, осмотр базы милиционерами и так далее.
Съёмочная группа собралась у большой печи, которую я раньше как-то не замечала. И я даже поняла — почему. Потому что её раньше и не было. Её построили декораторы. Причём, из фанеры. И покрасили краской под цвет металла. Сие творение все почему-то называли «муфельной печью», хотя, по большому счёту, к муфлению или как там его, печь не имела никакого отношения. Ибо настоящая муфельная печь — электрическая. А в нашей планировали развести огонь.
Режиссёр придумал интересную фишку: в задней части печи было прорезано отверстие, выходящее прямо внутрь печи. В нужный момент с помощью всё того же баллона с газом и шнура, в печи зажигали огонь, кидали в него железные госномера от машин, закрывали дверцу, и камера снимала процесс сжигания номеров непосредственно внутри печи.
Меня в этом крутом сюжете заинтересовали две вещи: первая — не сгорит ли камера, и вторая — а как вообще можно разводить огонь в фанерной печке?! Ведь ни вытяжки, ни даже трубы у неё не было…
Для получения ответа на первый вопрос мне порекомендовали пролезть за печку, встать за спиной у оператора, и посмотреть всё самой, раз уж мне так неймётся. Но я что-то рисковать не решилась. Как от этого баллона взвивается кострами пламя — это я уже в Подольске насмотрелась. А печечка-то, напомню, фанерная. И за ней еле-еле три человека умещаются. А если туда до кучи ещё я в своих портках ватных втиснусь, и не дай Бог пожар начнётся — я погибну самой первой. Потому что операторы — люди ко всякому привычные, а я нежная.
А ответ на второй вопрос я получила, наблюдая за процессом съёмок.

Максиму (роль Алексея Бардукова) грозила реальная опасность

Вначале настраивали фокус на камере, всячески просовывали её в отверстие, и потом высовывали обратно. Затем пришёл мальчик с баллоном и шнуром, и операторы принялись спорить друг с другом на тему «Какой высоты должно быть пламя, чтобы не сгорела печка, камера, и собственно весь ЗИЛ?» Определившись с высотой, решили снимать.
В печку накидали дровишек для антуражу, небрежно кинули стопку номеров, и закрыли дверцу.
— Стойте! — к печке вдруг подскочил один из реквизиторов. — Я только что вспомнил, что сжигать должны задние номера, а там передние!
— И что? — раздался чей-то меланхоличный голос из печки. — Тут уже всё горит. Предлагаешь вытащить?
Да и пламя такое, что непонятно, чё там за номера вообще горят.
В общем, пожара не случилось, дыма вообще было совсем мало, камера не сгорела, эпизод отсняли.
Кроме сжигания номеров сегодня отсняли ещё разговор Лебедя с Хызыром, и передачу чемоданчика с баблом. Разговор этот снимали как-то очень долго. Там две реплики-то всего было, после чего Лебедь открывал дверцу машины, и человек в маске, похожей на бандаж для паховой грыжи, передавал ему чемодан с денюжкой — а снимали это часа полтора, если не больше. А знаете почему? Машина. Большой чёрный минивэн, который ещё перед съёмкой тщательно отполировали до зеркального блеска. И вот как снимать, если половина съёмочной группы тупо отражается в машине? То же самое было и в Новгороде, когда снимали сцену массового убийства возле офиса «Терранко». Там вообще зеркальные двери. Но киношники на то и киношники, чтобы снимать как надо. Не спрашивайте меня, как они это проделывают, я не знаю.
Не хочу ни на что намекать, но в зеркалах наши операторы не отражаются…
Я их, разумеется, уважаю и люблю, но вот шею, на всякий случай, я им ни за что не подставлю. И на провокацию «ой, а как твои духи называются? Дай-ка понюхать…» — сурово не ведусь. Исключительно из соображений самосохранения.
В общем, сегодняшний день мне запомнился грыжевым бандажем охранника и костром в фанерной печке.
А ещё — подарком от Павла Санаева.
Если вы наивно предположили, что мне подарили ослиный хвост и горшочек с мёдом — вы фатально ошибаетесь. Мне подарили моторчик. Не знаю, от чего он, и зачем он мне вообще нужен, но я же Плюшкин по своей натуре. Мне что не дай — всё домой унесу. И моторчик в хозяйстве пригодится. Только интересно, у кого его Павел угнал…
Завтра снова снимаем на ЗИЛе. Обещают снова привезти плов… Охранники заранее пьют марганцовку, набивают карманы активированным углём, и сосредоточенно молятся про себя.
Я тоже на всякий случай стрескала пару чёрных таблеток. Угостили же. Чего отказываться?

Комментирует Павел Санаев

Да, выдумщица наша Лида… Вот уж совсем не помню разговоров про то, что сжигать надо было задние номера, а в печку бросили передние, потому что и передние, и задние номера вообще-то у машины одинаковые. А что касается печки, то она с самого начала была прописана в сценарии, и вот почему. По сюжету Максиму грозит реальная опасность, поскольку он доставил неприятности неким нехорошим людям. Эти нехорошие люди поймали Максима и решили просто убрать его – засунуть в эту печь, пустить газ и дело с концами. И поэтому у наших декораторов с самого начала стояла задача, что при любом раскладе, где бы мы ни снимали, какой бы это ни был объект, там должна быть печка. И я помню, что на одном из первых объектов была настоящая печка, но когда база Хызыра переместилась на ЗИЛ, то ее пришлось строить. И художники-декораторы построили ее сами, и построили настолько здорово, что все думали, что она настоящая: например, там была дверь от настоящей печи, там были какие-то детали от настоящей печи… Она, правда, была не столько муфельная, сколько обычная газовая печь, но мы ее по привычке называли «муфельной».

Лебедь (Борис Тенин) и Хызыр (Магомет Костоев)

Но потом возник вопрос, а для чего этим нехорошим людям самим нужна такая печка на базе, если они занимаются угонами машин? Мы же эту печку должны как-то заявить. И тогда решили, что в ней от угнанных машин сжигают алюминиевые номера. И первый кадр на базе Хызыра начинался именно с того, что горит пламя, бросают номера в поддон, закрывают дверь, потом камера поднимается на стекло этой двери, за стеклом бушует пламя, а в отражении появляется въезжающий на базу джип... Довольно красивый кадр, который вы обязательно увидите в кино. Мы еще пытались заснять, как горят собственно автомобильные номера, но из этого ничего интересного не получилось, поэтому этот кадр в фильм не вошел.

Сергей Чирков (Вампир) и Алексей Бардуков (Максим) на съемочной площадке

Что же касается того, что наши операторы не отражаются, то, к сожалению, это не правда. Поэтому Лида могла бы смело подставлять им шею. Операторы отражаются, и очень часто отражаются, а уж в машинах так вообще постоянно… И не только операторы, но и вся съемочная группа. Но на этот случай нас всегда выручает компьютерная графика. У нас в фильме, наверное, кадров восемь, которые проходили через обработку компьютерной графикой, где вся задача сводилась к тому, чтобы убрать вот эти отражения группы. Для этого специалист по графике, который всегда присутствовал на площадке, снимал на фотоаппарат поверхность машины, в которой отражались операторы или группа, и так образом получал текстуру этого бока автомобиля. И потом, уже у себя в компьютерах, графики замазывали эти места тем материалом, который они подготовили.

Павел Санаев и Борис Тенин

А про моторчик я что-то не помню. Но, видимо, это был моторчик от ЗИЛа… Кстати, про технологии ЗИЛа я уже рассказывал, в частности, я рассказывал про земледельческий цех… Но мне еще довелось побывать и в литейном. Сказать по правде, выглядит это, как Мордор во «Властелине колец»... Низкие потолки (ниже двух метров), металлический пол, выложенный железными плитами, в которые уже въелась сажа. Причем видно, что эти плиты лежат там с сороковых годов. И везде по цеху стоят контейнеры, в которых лежат детали от коробки передач, мотора и т.д. Проходишь дальше и видишь такую картину: из стены едут крюки… Причем крюки такие, как показывают в фильмах ужасов. И на этих крюках выезжают отлитые детали, человек их подцепляет какой-то хренью, сбрасывает в контейнер… И вот во всем этом цеху работали два или три человека, покрытые какой-то металлической пылью, в касках с фонариками, как у шахтеров… Очень им сочувствую – это действительно каторжный труд.

6 комментариев

Спасибо!

2967

поделиться ссылкой

другие записи Лидия Раевская

Комментарии

Правила хорошего комментатора

Нужно: Главное слово хорошего комментатора — «аргументация». Filmz.ru — авторский ресурс, и согласиться с мнением НК-редакции можно коротким «да», но спорить нужно, объясняя, почему так, а не этак. Не бойтесь дебатов — в споре рождается истина.

Нельзя: Остальные условия легко выполнимы: не используйте мат (в том числе з*пиканный звездочками) и экспрессивные выражения, не переходите на личности и темы, не касающиеся кинематографа, не злоупотребляйте односложными репликами («фильм — супер!») и избегайте спойлеров (раскрытия ключевых сюжетных поворотов фильма). Запрещено использование CAPS LOCK и trasliteracii. Комментарий должен быть самодостаточным и не должен требовать от пользователя перехода на другой сайт для ознакомления с мнением автора в его личном дневнике. Для личной переписки используйте личные сообщения в кабинете пользователя (меню в верхнем правом углу сайта).

За что? Ваш комментарий будет удален, если вы безграмотны, пишете не по-русски, вечно высказываете недовольство всем и вся или используете падонкафский сленг. Для ответа на комментарий нужно нажать кнопку «ответить» под заинтересовавшей вас репликой, а чтобы начать новую ветку обсуждений нажимайте «добавить комментарий». Все новые НК-читатели проходят премодерацию комментариев, которая снимается после 20-30 адекватных реплик. Публикация ссылок на скачивание фильмов карается пожизненным баном без права реабилитации.