Максим Марков | Бумажные комиксы. «Супербоги» Гранта Моррисона (только цитаты)
«За два месяца до японской атаки на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 года журнал «Look» опубликовал комикс «Как Супермен прекратил бы войну». В нём Супермен прорывается в бункер фюрера и, воплощая в жизнь мечты многих читателей, берёт хнычущего диктатора за горло:
Я БЫ С УДОВОЛЬСТВИЕМ СУГУБО НЕАРИЙСКИ ДАЛ ТЕБЕ В ЧЕЛЮСТЬ, НО НЕТ ВРЕМЕНИ! ТЫ ИДЕШЬ СО МНОЙ – МНЕ НАДО НАВЕСТИТЬ ОДНОГО ТВОЕГО ПРИЯТЕЛЯ.
«Приятелем» оказывается Иосиф Сталин. Супермен доставляет обоих в женевскую штаб-квартиру Лиги Наций, и там, пока хмурые деспоты дуются, как дети после головомойки, похожий на директора школы человек с председательским молотком выносит вердикт:
АДОЛЬФ ГИТЛЕР И ИОСИФ СТАЛИН, МЫ ПРИЗНАЕМ ВАС ВИНОВНЫМИ В ВЕЛИЧАЙШЕМ ПРЕСТУПЛЕНИИ СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИИ – НЕСПРОВОЦИРОВАННОЙ АГРЕССИИ ПРОТИВ БЕЗЗАЩИТНЫХ СТРАН.
И вот так Супермен прекратил бы войну».
*****
«Билл Фингер считал, что Бэтмен должен сочетать атлетизм д’Артаньяна с дедуктивными талантами Шерлока Холмса. Но в стрипе неоспоримо и влияние героя бульварных детективов 1934 года по имени Летучая Мышь – борца с преступностью, который скрывал лицо и парализовывал злодеев газовым пистолетом: как и Бэтмен, он остановился на такой личине, потому что во время особо напряжённых судьбоносных размышлений в окно к нему влетела летучая мышь».
*****
«Капитан Марвел на Супермена почти не походил – хотя наступит день, когда юридический отдел National умудрится доказать иное. Супермен прославлял силу индивида в декорациях, нарисованных как можно ближе к действительности. В историях о Капитане Марвеле изображался мир, который ускользал, уплывал, терял связь с реальностью, – мир, где на середину сцены вышло слово. Капитан Марвел с готовностью погружался во внутренний мир сновидческой логики, сказочного времяисчисления и оживших игрушек. Если Супермен – Фантастика, а Бэтмен – Детектив, то Капитан Марвел установил свой флаг на территории ещё более обширной страны Фэнтези».
*****
«На каждую профессию, каждый класс общества, каждый образ жизни находился свой супергерой или злодей. Нужен супергерой-юрист? Обратитесь к коренному американцу Джеффу Диксону, Бронзовому Ужасу. Лейтенант ВМС Питер Ноубл охранял океаны в облике Плавника. Тед Найт, он же Стармен, был астрономом. Дьюк О’Дауд, Человек-Метеор, водил такси. Слепой врач Чарльз Макнайдер, чьё заболевание позволяло ему видеть в темноте, хитроумно догадался, что ни один человек в здравом уме не разглядит связи между красивым, ростом шесть футов два дюйма, доктором Макнайдером и красивым, ростом шесть футов два дюйма, Доктором Мид-Найт. Дина Дрейк, Чёрная Канарейка, таранила городскую преступность, оседлав мотоцикл, а на досуге держала цветочный магазинчик».
*****
«В перерывах между инопланетными воздействиями Джимми Ольсен не желал оставаться самим собой больше пяти страниц подряд и в случае чего регулярно прибегал к «маск-комплекту». Жизнь его, прототип образов Дэвида Боуи, или Мадонны, или Леди Гаги, превращалась в нескончаемый парад с переодеваниями и переизобретениями личности. И задолго до того, как упомянутые артисты бросили вызов границам маскулинности и феминности, Ольсен деконструировал мачистский стереотип в череде софткорных гендерно-неопределенных приключений, адресованных детям и сейчас попросту не укладывающихся в голове. {…} Истории про трансвестита Ольсена уходили корнями глубоко в андерграундный мир мимеографированных порножурналов и бондажных комиксов Эрика Стэнтона, чья студия, помимо прочего, нанимала некоего Джо Шустера, создателя Супермена».
*****
«Сейчас в это трудно поверить, но в 1955 году возмущение, которым логично было бы встретить такое ваше признание, целило в художников, писателей, редакторов и всех прочих игроков индустрии комиксов. Комиксистов изображали хитроумными растлителями малолетних, а их работы – монструозными порождениями, которые специалисты замыслили нарочно, дабы обратить младые впечатлительные умы к преступности, наркомании и извращениям.
Зачинщиком этой кампании за аннигиляцию целого жанра искусства выступал престарелый психиатр по имени Фредрик Уэртем, немалыми своими познаниями и авторитетом подкреплявший долгосрочную пропаганду ненависти к комиксам. Его бестселлер 1954 года «Соблазнение малолетних» винил комиксы и их создателей во всех социальных бедах, что постигали американских детей».
«Не исключено, что однажды ещё появится великая гомосексуальная история Бэтмена, где он, Робин, а возможно, и Альфред в перерывах между сценами погонь на бэтмобиле будут засаживать друг другу, как отбойные молотки, но могу заверить голодного призрака доктора Уэртема, что юные читатели «Бэтмена» видели в этих комиксах лишь воплотившуюся грезу о свободе и невероятных приключениях. В анналах извращений место Уэртему, а не Бэтмену».
«В результате нападок Уэртема комиксы стали жертвой общенациональной травли. Добрые американцы, выросшие на безобидных приключениях Супермена и Бэтмена, собирались горластыми толпами, кипами жгли супергеройские комиксы, и разноцветные оптимисты из грез обращались в пламя и пепел, дым и золу. (Не пройдёт и десяти лет, такие же стаи болванов с таким же безмозглым задором станут швырять в такие же костры пластинки Beatles)».
*****
«На гомосексуальных супергероев мы смотрели с пониманием и без осуждения. В конце концов, Алан Мур намекал на роман между Правосудием в Капюшоне и Капитаном Метрополисом, двумя героями «Хранителей» первого поколения. Большинство комиксистов питали естественную симпатию к аутсайдерам и изгоям, и в наиболее прогрессивных комиксах поддержка гей-сообществу выражалась решительно, но зачастую ненавязчиво. В восьмидесятые появился целый ряд доброхотных попыток вывести на сцену гомосексуальных супергероев – например, абсурдно чрезмерного Экстрано, этакого Доктора Стрэнджа на Карнавале в Рио, и воинственного персонажа по имени Северная Звезда, который возвестил о своих вкусах в пылу битвы трубным гласом, отбросившим ЛГБТ-сообщество минимум лет на тридцать назад: «Я ГЕЙ!..»
*****
Стэн Ли: «Иногда он даже рассказывал, как штаб-квартиру «Марвел» посещали звезды новой волны – например, кинорежиссеры Федерико Феллини, Ален Рене и Жан-Люк Годар. В основном «фартовые французы», как он выражался, давным-давно допустившие фантазийные комиксы в свой культурный мейнстрим, в виде bandes dessine es или fumetti. Умные и изобретательные комиксовые художники Стэна не должны были ничего доказывать европейским мастерам, а вот американский мейнстрим редко относился всерьёз к рисунку в комиксах, или их языку, или их радикально новой композиции повествования. Американцы будто почти и не замечали, как распространяется некая новая андерграундная мифология. Не пройдёт и десяти лет, вселенная «Марвел» лишит DC звания самой успешной компании – и с точки зрения продаж, и в смысле читательской любви».
*****
«Получив суперспособности, Питер первым делом решает не бороться с бандитами, а заработать денег и, вооружённый новой «паучьей силой», отправляется на борцовский матч. На него обращает внимание телепродюсер, который предлагает ему пачку денег за съемку в «Шоу Эда Салливана». Питер соглашается и создаёт свой костюм Человека-Паука не для того, чтобы пугать правонарушителей, не для того, чтобы изобразить свое тотемное животное, а для того, чтобы хорошо смотреться по телику.
В 1962 году это было очень ново. Перед нами появился герой, предвосхищавший звёздную культуру. Спустя какие-то дни Человек-Паук становится «СЕНСАЦИЕЙ НАЦИИ», однако Ли и Дитко с нами ещё не закончили».
*****
«Бесстыдно опираясь на могущественные архетипы, увлекательнейший экшн и простые высококонтрастные ценности и конфликты, «Звёздные войны» ближе свели друг с другом комиксы и кино. Мир был страшен – а космонавты, мультики и супергерои детства отрадны. «Звёздные войны» превратили сырье бульварных историй и дневных сериалов в массовое развлечение. Повернув объективы камер наружу, к бесконечности, режиссёр Джордж Лукас с безжалостной эффективностью Звезды Смерти начисто стёр все двусмысленности рефлексивной, авторской голливудской кинокультуры семидесятых».
*****
«На дворе стоял 1978 год, и я намеревался как-нибудь добиться успеха в индустрии комиксов – в особенности после того, как меня унизил проклятый консультант по профориентации мистер Шилдз. В последний год учёбы в Школе Аллана Глена, сидя в клаустрофобском кабинете Шилдза и описывая планы на будущее, я гордо предъявил свои художества и сообщил, что стану художником-писателем комиксов. Работы были небезнадёжны для моих лет и выдавали некое мастерство, так что я ожидал от Шилдза восхищения и многочисленных похвал моему усердию. Однако он без малейшей искры любопытства вернул мне зловещие страницы «Адского охотника» и посоветовал не тратить время зря. Такой работой, заверил он меня, занимаются талантливые профессионалы в Америке, и тебе, бестолковому шотландскому мальчику, к ним примкнуть не светит. Тебе, сухо продолжал Шилдз, гораздо полезнее будет поразмыслить о работе в банке».
«В ноябре 1979 года я сдал первый законченный эпизод; мой Капитан Клайд оказался супергероем, которому я мог сопереживать. Крису Мелвиллу было двадцать три года, он сидел без работы и жил на западной окраине Глазго. На выходные отправившись в поход в Пик-Дистрикт – по следам моих одиноких блужданий в том году, – он сталкивается с древней магией британской языческой глуши. «Богиня Земной Энергии» наделяет нашего странника средь холмов способностью летать, суперсилой, устойчивостью к физическому ущербу и скоростью, и так рождается Супермен из Глазго, чувствительный, остроумный юноша, который сидит на пособии по безработице, мыслит мелкомасштабно и сражается соответственно».
*****
«Мур прекрасно владел материалом и привнёс в супергеройские комиксы дисциплину и структурированность драмы, литературы и музыки – привычное вдруг заиграло новыми красками. В умиротворённой сфере комиксов его голос заговорил красноречиво и с вызовом».
«Алан Мур полагал, будто нанёс супергероям смертельный удар, прочёл прекрасный панегирик, и это мнение многие разделяли, но в действительности Мур открыл двери супергерою нового типа. Уберите страсть Мура, его блистательное владение словом и одержимость формализмом, оставьте лишь его цинизм, злорадные живописания жестокости и стремление обнажать потенциально больную сексуальность комиксовых персонажей – и вы получите микроб нового штамма супергеройского порно».
*****
«Возвращение Тёмного Рыцаря» изображало взлёт, падение и снова взлёт титана – исполинского, нюансированного Брюса Уэйна / Бэтмена, который по духу был ближе к Чарльзу Фостеру Кейну или Дону Корлеоне, нежели к одеревенелому оригиналу Боба Кейна».
«Миллер урезал свой нарратив до минимума. Добиваясь стремительного перкуссионного монтажа музыкальных клипов, он вышел за пределы кинематографических приёмов, спрессовал напыщенные повествовательные текстовые блоки семидесятых до самородков крутизны:
У МЕНЯ В ЖИВОТЕ ЧТО-ТО ВЗРЫВАЕТСЯ. НАКАТЫВАЕТ БОЛЬ, ИСКРЫ ИЗ ГЛАЗ... РЕБРА ЦЕЛЫ... ВНУТРЕННЕГО КРОВОТЕЧЕНИЯ НЕТ...»
«Мельком оглядываясь на «Грязного Гарри», «Жажду смерти» и «Таксиста», вдохновляясь, по слухам, отчасти собственным опытом молодого художника в заполонённом преступностью Нью-Йорке (в том числе уличным ограблением, которое, говорят, подбросило горючего в топку этой мощной и напряженной работы), Миллер в одиночку заново сконструировал бэтмобиль, превратив Крестоносца Высокого Кэмпа в Тёмного Рыцаря, открыл супергероям путь в сердца взрослых и в кинофильмы, которые появятся позже».
«И появилась новая аудитория, готовая покупать дорогие комиксы в твёрдых переплетах – сборники, продаваемые в книжных магазинах. Внезапно модным термином стал «графический роман», и в конце восьмидесятых он возвестил новую зарю для подарочных изданий «Возвращения Тёмного Рыцаря» и «Хранителей», ныне украшавших квартиры-студии и подтверждавших серьёзную хипстерскую репутацию хозяев».
*****
«Пока «Марвел» в изобилии гребла деньжищи с гиков на максимально примитивном рынке, DC занимала высоты, один за другим выпуская в свет проекты, диктовавшие новые правила – как могут выглядеть супергеройские комиксы, о чём они могут говорить и на что могут рассчитывать в плане цен. Дженетт (Кан) распознала в книжных магазинах зарождающийся рынок для коллекционных и оригинальных комиксов DC, в переплёте и в обложке».
«Роб Лайфелд и Тодд Макфарлейн незаметно трудились на подхвате в DC. Там они отшлифовали свой стиль, а затем их сцапала «Марвел», которая всегда предлагала более выгодные сделки и с удовольствием предоставляла DC воспитывать таланты».
*****
«Песочный Человек» Нила Геймана – готическая трактовка супергеройской команды как современной мифологии – был последним и крупнейшим успехом британской комиксовой волны. Песочного Человека придумал Гарднер Фокс в 1939-м, и персонаж уже пережил несколько воплощений: изначально он облачался в костюм, галстук, плащ и противогаз, затем натянул лилово-золотое трико и несколько раз покуролесил в обществе малолетнего напарника Золотого Мальчика Сэнди и новых авторов Джо Саймона и Джека Кирби. В 1974 году Кирби забрал имя и прилепил его на свое новое творение – теперь Песочный Человек был защитником Измерения Снов, а истории предназначались для маленьких детей и не привлекли подростков и студентов, которые тогда покупали комиксы.
В своей работе Гейман сохранил тему снов, но всё остальное переменилось. Его Песочный Человек позаимствовал из супергеройских комиксов кое-какой реквизит: тощий бледный герой иногда надевал плащ и шлем; у него был волшебный рубин судьбы; замок в Мире Снов; и даже как бы собственная команда – Вечные, группа антропоморфных бессмертных воплощений, чьи имена сплошь начинались на «С»: Сумашествие, Судьба, Страдание, Сокрушение и хитовая звезда серии Смерть, придуманная Гейманом и его друзьями-художниками, – смешная и мудрая девочка-готка с взъерошенными волосами, анхом на шее и в узких черных джинсах. На знакомом фундаменте Гейман выстроил невиданное. «Песочный Человек» выходил семь лет, и за это время идея и замыслы Геймана так удалились от своих супергеройских корней, что книга, по сути, сотворила новый жанр на перекрестке фэнтези, хоррора и высокой литературы».
*****
«Герой Алекса Росса был одновременно монументален и раним, пронзительно смертен – как будто Лени Рифеншталь сняла своих гордых фашистских атлетов спустя десять лет после их олимпийских триумфов воли. Росс любил показывать героев с проплешинами, пузом, разными типами телосложения, и «Царство Небесное» – редкий шанс увидеть средний возраст DC. Росс нанимал моделей, чтобы у знаменитых героев были выразительные и реалистичные лица, но его модели старели, и у его супергероев ширились талии, обвисали подбородки. Невзирая на вагнеровские громы-молнии и мегалитические позы, эти слегка потерявшие форму, обыкновенные на вид мужчины и женщины в дурацких костюмах ближе всего подошли к тому, как могли бы выглядеть супергерои в «реальной жизни», и результат странным образом брал за душу.
Зачастую создавалось впечатление, будто нас наделили способностью увидеть, как с возрастом морщинится и оплывает лицо Моны Лизы. После первого потрясения от новизны некоторые сочли, что Росс выбрал реализм, поступившись чудом. Нужно ли нам смотреть на запустивших себя супергероев с зачесами на лысинах? Может, и нужно. «Царство Небесное» показало, что в супергеройских комиксах, сочетающих в себе приключения, политическую сатиру и культурный комментарий, допустим ненавязчивый метатекст».
*****
«Особо опасен», злорадно изображая безвкусный мир в худших его проявлениях, задавал своим молодым, воспитанным на СМИ читателям ряд насущных нравственных вопросов. Если тебе выдадут лицензию, которая защитит тебя от любого закона и превратит окружающий мир в игровую площадку «Grand Theft Auto», где любые преступления, даже самые чудовищные, кровавые и низкие, будут покрываться при условии, что ты подчинишься квазимасонскому «братству» суперзлодеев, которому доступны лучшие клубы, крутейшее оружие и грязнейшие девки... как далеко ты готов тогда зайти, мой маленький фанат?
«Особо опасен» распахивался бездной ужаса, что скрывалась за утешительной ложью повседневности, и успешный путч комиксовых злодеев убедительно объяснял любого гнилого политика, любого ухмыляющегося гангстера и надутого тирана из вечерних новостей».
«Особо опасен» взялся холодно обнажать желания новой элиты – отнюдь не революционные, но грязные, своекорыстные и кровожадно циничные. Души, низведённые до чисел и никнеймов, обнажились четким рельефом, явив взору аудиторию, которая будто нарочно выставлялась враждебной, невежественно самонадеянной, конформистской и в мире ошеломительного потребительского изобилия навеки неудовлетворённой. Что характерно, я, разумеется, никогда не встречал на конвентах читателей, которые вели себя так, как многие ведут себя онлайн, из чего, видимо, следует сделать вывод, что сетевое чудовище – защитная конфигурация: так крошечная рыбка, заподозрив угрозу, распахивает шипастый веер».
*****
«Помимо прочего, после 9/11 невоздержанное уничтожение вымышленных двойников реальных городов, которое так красило «Власть», стало неприемлемо. На мир надлежало смотреть глазами выживших, анализировать последствия и прежде немотивированные сцены резни изображать с некоторой деликатностью».
*****
«Случись у Супермена поллюция, затопил бы он мир неразрушимой суперспермой, способной проникать женщинам в животы и отыскивать там яйцеклетки?
Мы ответим «нет», если считаем, что инопланетная сперма Человека Завтрашнего Дня не станет искать женские яйцеклетки, и ответим «да», если полагаем, что криптонская суперсперма по природе своей способна оплодотворить кого угодно, включая кошек, собак, рогатый скот, лошадей и веселого кальмара, – в каковом случае у нас возникнут проблемы посерьёзнее бессмертных сперматозоидов.
И ещё вопрос: а Супермен ходит в уборную? И если да, как, интересно, выглядит его говно?
Слегка пугающий ответ гласит, что Супермен получает всю необходимую энергию и питание от солнца. Когда же он ест, его организм работает так эффективно, что перерабатывает всю пищу, не оставляя отходов.
Но раз его жопа не используется столетиями, она, значит, в конце концов запечатается?
Время покажет».
