Максим Марков | Черновик «Соляриса»
Вчера, в день 80-летнего юбилея Андрея Тарковского, в московской Библиотеке киноискусства имени С.М.Эйзенштейна было представлено коллекционное DVD-издание первых вариантов фильмов «Андрей Рублев» (собственно первый вариант называется «Страсти по Андрею») и «Солярис». Что касается «Рублева», то суть различий кратко была описана в большом материале, посвященному творчеству великого режиссера. Здесь же объясню, что же нового скрывается в ранее мало кем виденной черновой версии «Соляриса».
Это не скан обложки диска – это фотография диска, на котором свой автограф запечатлел Вадим Иванович Юсов, великий кинооператор, снявший оба этих фильма (и немало других). Автограф, как вы видите, исключительно оригинальный. Ставя свою роспись, Вадим Иванович – легенда, повторюсь, мирового кино – сказал, что не просто подписывается рядом с портретом своего друга, но и целует его – в щеку. И дабы слова подкрепить делом – стрелочкой указал направление поцелуя. Согласитесь, диск теперь стал втройне, в десять раз уникальнее! Но Юсов, которому через полмесяца исполнится 83, имеет полное право на такого рода чудачества. «Посмотрите, вот он, он рядом с нами!» - в таком духе воскликнул вчера киновед Дмитрий Салынский, обращаясь к залу. И восклицание было совершенно уместно: да, он здесь, он рядом. И долгих лет вам, Вадим Иванович!
Салынского я упомянул совершенно не зря – потому как всё дальнейшее мое объяснение основано именно на его словах, на его знаниях. Видный специалист по творчеству Тарковского (в упомянутом выше большом материале есть и его цитата), вчера он подписывал (ну да, и мне в том числе) новую составленную им книгу «Фильм Андрея Тарковского «Солярис». Материалы и документы» (издательство «Астрея»). В томе собраны литературный сценарий, режиссерская разработка фильма, монтажные записи как рабочего, так и прокатного его варианта, и масса прочих документов, касающихся создания и судьбы картины; это «издание всех текстовых следов фильма от сценарных набросков до монтажных поправок». И вот, значит, что Дмитрий Салынский рассказал о том «Солярисе», которого мы не знаем.
Речь идет о черновике фильма. Это не «полная режиссерская версия»; режиссерская версия – это то, что вышло в прокат и сегодня известно нам по дискам и торрентам. Выпуская фильм, Андрей Тарковский полностью под ним подписывался – и не имел никаких потаенных планов когда-либо вновь к нему возвращаться, дабы переделать что-то так, как он хотел, но не позволила, допустим, советская власть. Вовсе нет. То есть, у начальников того времени были, конечно, к картине различные замечания, требовались всякого рода поправки (какие-то были внесены, какие-то были забыты), но суть совершенно не в этом. Этот «Солярис» - черновик именно в том смысле, в каком мы и понимаем это слово. Рабочая версия. Работая с которой, Тарковский улучшал отдельные моменты, выкидывал лишнее, сокращал длинноты. Естественно, она длиннее – как и любой черновик (в общей сложности - на десять минут). Но это вовсе не значит, что она «правильнее».
Отличий несколько. Например, рабочая версия открывается текстовым прологом – титрами на черном фоне, цель которых – дать вводную, иначе говоря – сразу разжевать непонятности (требование начальства, от которого Тарковскому потом удалось избавиться). Есть сцена довольно странного обеда Криса и Хари. Но самый знаменитый эпизод, пропавший из итогового варианта, - сцена в зеркальной комнате. Зеркальную комнату, рождающую бесконечную перспективу отражений, предложил Тарковскому Юсов – он увидел ее на одной (старинной, кажется) картине и решил, что для сцен бреда главного героя это будет лучше, нежели безликое белое пространство, прописанное в сценарии. Построили ее с большими трудностями – и при чувствующемся неодобрении художника фильма Михаила Ромадина (он комнату душевно не принимал, потому как она была не его придумкой). Вот она, эта зеркальная комната – на приглашении в Дом кино (ее крохотный кусочек проник все же и в прокатную версию – но совсем крохотный).
Получился, говорят, очень красивый эпизод. Его видели многие друзья Тарковского, его коллеги, всем он очень нравился и вызывал восторженные отклики. И начальство к нему совсем, кажется, не придиралось. Убрал из окончательной версии его сам режиссер. Если коротко это мотивировать: слишком красиво. По словам Дмитрии Салынского, в зеркальной комнате было много «киноязыка» - а Тарковский хотел прийти к совершенно иному виду образов. Он хотел очистить картину ото всех сложностей – чтобы получить «простое изображение внутренне сложных вещей». И кроме того: здесь было прямое обращение к внутреннему миру человека – а Тарковский хотел все-таки направить акцент на ту силу, которая человеком управляет (божественную). Так что никаких запретов – исключительно внутреннее авторское самоограничение, работающее на правильное восприятие всей картины в целом.
Но для чего же тогда Госфильмофонд, как не для того, чтобы сохранять уникальные киноматериалы?!. Как пушкинисты берегут черновики великого поэта, Госфильмофонд сберег и черновик великого режиссера. И сейчас этот черновик стал доступен широкому зрителю. «Широкому», разумеется, в узком значении этого слова: понятно, что заинтересует он в первую очередь профессионалов, поклонников творчества Тарковского и разве уж самых заядлых киноманов. И это такой своего рода «академический» интерес. Кстати сказать, увидеть эту версию на большом (более-менее) экране можно будет еще раз на фестивале-выставке «Тарковский. Space», которая с 11 апреля по 20 мая пройдет на Солянке.
