dokerproject | В Москве прошла премьера фильма «Документалист»
Проект «ДОКер» совместно с киевским кинофестивалем «Docudays UA» представил в Москве полнометражный латвийский фильм «Документалист». В картине всего два героя – он и она. Он – режиссер и оператор фильма Иварс Звиедрис, она – целительница Инта, которая отнюдь не в восторге от его желания снять о ней фильм. Результатом стало удивительное, порой парадоксальное путешествие через напряженные отношения автора и его героя, захватывающая, наполненная драматичностью и иронией, история любви и ненависти, эмоциональных всплесков, бесконечных споров и примирений.
Международная премьера «Документалиста» состоялась на МКФ документального кино в Лейпциге, затем фильм был показан на десятках кинофестивалей по всему миру, включая конкурсы в Триесте, Загребе, Тель-Авиве, Сан-Франциско, Варшаве, Хельсинки, Таллине и многие другие. На Международном Фестивале Документального Кино о правах человека «Docudays UA» этот фильм в прошлом году получил Специальный Приз жюри. Очередной фестиваль «Docudays UA» пройдет совсем скоро - с 21 по 28 марта; после завершения основных показов в Киеве, фестиваль путешествует по всей Украине, ежегодно посещая более ста сорока городов.
Московская публика приняла картину с воодушевлением. На обсуждении было высказано много полярных мнений как российскими режиссерами-документалистами, так и обычными зрителями. Вопросы непростых взаимоотношений автора и его героя не оставили равнодушным никого из участников дискуссии.
Игорь Морозов («ДОКер»): Спасибо большое. Судя по аплодисментам, фильм понравился.
Из зала: Да!
Игорь Морозов («ДОКер»): У нас сегодня в зале, к сожалению, нет авторов, но зато есть много коллег-документалистов. Я узнаю по лицам, очень приятно, что вы пришли. Вот у меня есть вопрос к режиссеру Сергею Качкину: если бы попалась тебе такая героиня, как в этом фильме, что бы ты сделал – отказался бы от истории или как настоящий воин дотянул бы эту битву до конца?
Режиссер Сергей Качкин: Не знаю… Может быть, мне бы даже машину стало жалко или камеру... Иварс бесстрашный, конечно. Мне вот Родион [кинорежиссер Родион Исмаилов - прим. «ДОКера»] сказал: «он сумасшедший». А я про себя подумал: «а мы разве лучше?» Ну, у нас не было точно таких героев, но иногда на другие безумные поступки идём. А если серьезно, то мне больше всего финал понравился, когда режиссер сказал фразу о том, что он сам расстроился, что съемки закончились, ему, видимо, этот процесс всё же очень нравился. И я не знаю, о ком этот фильм – скорее, больше о режиссере самом, чем об Инте. Так мне показалось.
Игорь Морозов («ДОКер»): Но ведь и героиня замечательная. Жалко, что у неё грубоватый лексикон, а так бы легко можно было продолжить съемки и сделать целый сериал и показывать его каждый день на каком-то хорошем телевидении – был бы высокий рейтинг…
Из зала: Я сама работаю с такими людьми…
Режиссер Сергей Качкин: А поясните, пожалуйста, что значит «с такими»?
Из зала: …ну, с пожилыми, я имею в виду. Есть у меня одна клиентка – у неё также меняется настроение постоянно, один к одному как у этой героини. Допустим, про своих соседей она говорит такие же точно гадости, а на следующий день становится изумительным интеллигентным человеком... То есть это характерно для одиноких людей этого возраста, мне кажется. Но вот меня поразила одна сцена - именно когда она узнаёт, что режиссер не будет больше приезжать… И я об этом думаю давно… И по работе. И сейчас опять задумалась. Вот что делать нам с такими людьми одинокими? Они старые, некрасивые и никому не нужны. Очень много таких. И что с ними делать?... Ну, реально… Что? Мне кажется, это – самая главная мысль в фильме, понимаете? Да, ему было жалко расставаться. Но ведь все почувствовали эту его нотку, что тратить на неё время и эмоции больше не хочется?... Да, он, может быть, приедет еще как-нибудь по-человечески, но в принципе не нужны эти люди никому… Ну, по честному?!
Режиссер Сергей Качкин: То, что режиссеры просто не в состоянии тратить на своих героев всю свою жизнь – в этом заключается грустная часть нашей профессии. Но он же ей сказал об этом открыто.
Из зала: Ну, да, сказал. Так и мы, кто с такими людьми работает, говорим. И это страшно. Я не знаю, что делать…
Режиссер Сергей Качкин: На мой взгляд, фильм не об этом. Он больше не об одиночестве, а о человеческих отношениях. И потом ведь Иварс подарил много потрясающих моментов своей героине. Сколько он с ней времени провёл! Мне кажется, она как-то даже преобразилась, благодаря этому.
Игорь Морозов («ДОКер»): Совершенно согласен – в начале фильма и в конце – это два разных человека.
Из зала: ну, просто привыкла!
Игорь Морозов («ДОКер»): Безусловно. Но автор не просто фиксировал её жизнь, он, прежде всего, хороший режиссер. И в конце, возможно, он слукавил, сказав, что больше не приедет. Конечно, он в неё тоже влюбился по-своему. Я, например, в конце ждал скандала. Я думал, что он Инте скажет, что больше не приедет, потому что нашел другую героиню, тогда началась бы ревность и мы вернулись бы в начало фильма – к крикам и погоней за камерой. [Смех в зале]
Из зала: Всем добрый вечер. Я – молодой режиссер-документалист. Благодаря этому фильму я вспомнил, что такое честность и что такое честные отношения между героем и автором. Это для меня стало самой основной темой. И как раз мат героини мне очень понравился. Я каждое слово ловил как новое, будто первый раз его слышал, потому что её речь является честной реакцией на режиссера. Это самые честные слова, которые он может от неё услышать, потому что она относится ко всем остальным по-другому, вежливо – помните, там туристам дорогу подсказывает, улыбается, всё такое, но с ним она честная. Я это понял, увидел и просто возрадовался. Поэтому - от души.
Режиссер Сергей Качкин: Я бы тут её не переоценивал – она же сказала, почему она вежливая с туристами – потому что боится, что её в кутузку посадят. А еще я хотел бы спросить, есть ли кто-то из аудитории, кто не занимается документальным кино? Я могу попросить поднять руки?... А, всё-таки практически пол зала. Меня это радует. А можно тогда вас спросить, на ваш взгляд, это – зрительское кино? То, что документалистам оно интересно – это очевидно, а как вам, обычным зрителям?
Из зала: Я смотрела на одном дыхании. Живой фильм. И снято хорошо. То есть получаешь просто эстетическое удовольствие визуально, и по действию не было такого, чтобы я скучала ни разу. Наоборот - очень живые кадры и прекрасное развитие взаимоотношений. И режиссер для меня - очень чуткий, мудрый человек, открытый. И героиня это почувствовала, иначе она не открылась бы сама. Спасибо.
Из зала: А можно все-таки документалистам последнее слово сказать?!
Игорь Морозов («ДОКер»): Конечно, только не последнее, а крайнее, между прочим.
Режиссер Елена Емельянова: Да-да, правильно – крайнее! Вы знаете, всё здоровско. Я жила в Латвии – значит, половину понимаю без субтитров. Что мне не понравилось в этом фильме сильно – не мат, не что-то такое. А мне не понравилось то, что в конце концов не понятно, для чего автор делал это всё? Он хотел её раскрыть? Тётка – совершенно потрясающая, но кроме аккордеона и этих эмоциональных выплесков мы не увидели её уникальности. Разве что в конце она немножко пошаманила, поактерствовала, и всё. Вот эти все труды, чтобы её раскрыть мы увидели, а собственно раскрытие - нет. Очень мало её для меня было, хотя тётка правда фантастическая. Там не только аккордеон был в запаске – там много всего еще. Глубины не хватило. Такой трудоемкий процесс и такой небольшой выхлоп…
Режиссер Сергей Качкин: Но и ждать от этого героя глубоких мыслей тоже не стоит.
Режиссер Елена Емельянова: Дело не в глубоких мыслях, а в том, что она – актриса большая.
Игорь Морозов («ДОКер»): Хочу обратить внимание, что в титрах в качестве автора сценария представлено три человека – думаю, у этих людей были не менее напряженные взаимоотношения во время написания сценария, чем у режиссера и героини во время съемок. То есть материала, по всей видимости, было очень много и нужно было с умом простраивать историю. Что и было грамотно сделано, на мой взгляд.
Из зала: Я тоже немного занималась документалистикой и, знаете, я подумала о том, что в наше время охотиться за отшельниками – это очень ценно. Но образ жизни этой женщины показался мне достаточно сумбурным. Нет ощущения, что она удалилась для того, чтобы сохранить свой внутренний мир от суетливого нашего цивилизованного общества. И мне не очень понятно, что автор искал в её мире? Лично я не открыла это отшельничество. Что она получила, отделившись от мира? В принципе герои подобного рода – это всегда тайна, что-то закрытое, что режиссер хочет открыть и донести зрителю. И мне кажется, здесь этого не произошло и это – симптом того, что такие герои кончились и что-то неладное происходит и в документалистике и в героях. Поэтому для меня этот фильм говорит о том, что надо продолжать искать героя.
Игорь Морозов («ДОКер»): А я бы хотел узнать мнение режиссера Елены Демидовой, которая после съемок своего фильма преобразилась и, как я слышал, у неё даже возникли романтические отношения с героем.
Режиссер Елена Демидова: Да, про любовь – это ко мне. [Воодушевление в зале]. Прежде всего, про фильм Иварса хочу сказать, что это было безумно интересно. Да, обычно мы любим своих героев, потому что нельзя снимать кино не любя. Но я считаю, что хорошее кино часто получается и тогда, когда герой немножко тебя бесит. Когда есть сложные отношения. А здесь и режиссер бесил героя, и это было очень интересно. Хотя мне тоже немножко не хватило её. Еще я хочу сказать, что очень важная тема – когда заканчивать фильм. Кажется, у Косаковского я читала, что наши отношения с героем – это как сексуальный акт. Мы должны дойти до оргазма. И он должен быть одновременным. И здесь вот мне не хватило выхода немножко. Оргазм произошел, но как-то всё оборвали... взял сразу и пошел, а она осталась.
Режиссер Сергей Качкин: Просто он не одновременно произошел!
Игорь Морозов («ДОКер»): Женский и мужской оргазмы всегда разные!
Режиссер Елена Демидова: Да-да, в общем, какая-то проблема этого рода здесь присутствует. И вот, продолжая тему любви, у меня было две проблемы с героями. Был у меня фильм «Клюквенный остров», в котором я снимала людей, живущих не сильно далеко от Москвы, но очень изолированно, как на острове – семья, четверо детей и они себе там строили рай. Но когда мы смотрим картину, мы понимаем, что совсем это не рай. Герои потом посмотрели фильм, им он понравился, причем во время съемок муж и жена ссорились, но после просмотра остались довольны, потому что им обоим дали высказаться в кадре – в общем, всё было хорошо. А через какое-то время они обиделись и перестали со мной разговаривать. А случилось это, потому что даже в самых отшельнических местах у людей есть какие-то родственники, друзья, которые смотрят интернет, телевизор и выясняют, что фильм где-то показывается. А если фильм где-то показывается – значит, платят за это деньги и товарищ режиссер этими деньгами с ними не поделился. Это типичная деревенская история – считать в чужом кармане.
Но еще больше о том, какие могут быть взаимоотношения с героем, я поняла после следующей своей работы «Лёша». Присутствующие здесь коллеги, наверное, помнят этот фильм, снятый во время пожаров 2010-го года, когда я приехала с волонтерами в сгоревшую деревню и встретила там человека, который спас несколько бабушек. Но даже не это было главное, а то, что он – однозначный герой и там было кино. И во время нашей прогулки между нами тоже стали какие-то ниточки завязываться. Мы начинали на «Вы», а закончили тем, что «Алёнка, может, когда-нибудь на чай пригласишь» и так далее. Этот короткометражный фильм-прогулка вышел сам по себе, а я пыталась снимать продолжение. Я долго ездила к нему. Сначала с волонтерами мы привозили гуманитарную помощь. Я всё время приезжала с разными людьми на разных машинах и у него уже начала, видимо, голова идти кругом – кто, мол, у неё вообще молодой человек? Потом я начала приезжать одна. И хотя вся деревня сгорела, но жители расселились неподалёку и всё время общались. И они начали гадать, зачем же я туда езжу? Вот вам и про любовь. А Лёша на самом деле лет за пять до этого закодировался и у него кризис среднего возраста настал, которого вообще-то обычно в деревне не бывает. Мужику лет 45 и как-то ничего не понятно – мама, за которой он ухаживал, умерла; работы нет и вообще бы женщину какую-нибудь... У него была когда-то жена, он пил, его выгнали – ну, в общем, классика жанра. А женщин-то нет кругом – они либо замужем, либо пьют тоже... Как-то плохо с женщинами. И тут появляется режиссер, который его слушает. А в деревне обычно, если мужчину слушают – это значит какое-то неравнодушие. И вот я ездила два с половиной года…
Режиссер Сергей Качкин: Так ты долго ездила! Роман-то длинный был!
Режиссер Елена Демидова: Да, роман был длинный, хоть я и изредка приезжала. И Лёша очень трогательный был. Однажды как-то он сказал: «Ну, ты останься, я куплю тебе халат. Мы столько всего с тобой сделаем». Я молчу, смотрю в камеру. Но я, в отличие от Иварса, в кадр не входила, хотя и поняла, конечно, что это тоже фильм про отношения. В общем, я молчала. А Лёша продолжал: «Ну, ладно, ты можешь вообще ничего не делать, ты стой только рядом со мной, я сам всё сделаю». Он варил мне щи из выдры и водил меня утром на рассвете слушать тетеревов. Но всё было бесполезно. Хотя, я думаю, так же как в этом случае - героиня что-то получила благодаря съемкам, какое-то тепло человеческое, краски в жизни - так и моему герою что-то хорошее досталось. Я уверена, что ничего плохого в его жизни я не сделала. Но однажды он сказал мне больше не приезжать. Была Троица и все бывшие жители деревни собирались на кладбище. Я давно планировала этот эпизод снимать. Я покупаю бутылочку, конфеты, приезжаю к знакомой бабушке, которая там живет недалеко, чтобы у неё переночевать, а она и говорит: «Ну, как же твой фильм-то где только не показывали, ты заработала кучу денег, а у Лёши денег нет. И вообще какой с тебя толк?» Мол, и любви с меня нет, и денег нет... Однако, у этого фильма хороший конец. Я его буду монтировать скоро. Но конец вам выдам. Проходит какое-то время. Я понимаю, что финала картины нет, а Лёша даже не берет трубку. Хоть снимай как звонит телефон, а там никто не отвечает и пиши титр о том, что вся деревня решила вот так про мои фильмы и деньги. В общем, я ставлю камеру, звоню и там вдруг берут трубку! И берет её женщина! И спрашивает: «Вам кого?» Я отвечаю: «Мне Алексея, пожалуйста» - «А Вам зачем?!» - «Ну, просто, узнать как дела, меня зовут Елена, я ре…» И тут она мне не даёт договорить и произносит: «У него всё хорошо, он женился, я его жена и больше не звоните». [Зал вздыхает] Обещаю, что смонтирую и покажу!
Из зала: Спасибо большое за историю! Страсти как в игровом кино!
Из зала: Эх, да, мы входим в их жизнь, так или иначе!
Из зала: Как в кино!
Игорь Морозов («ДОКер»): На этой замечательной ноте мы сегодня заканчиваем обсуждение. Спасибо вам за внимание! Приходите в следующий раз!
