С утра в фойе гостиницы состоялась фотоколл на фоне диорамы Москвы — тоже, заметим, более менее свежие виды для российских премьер. Заморские гости вышли к фотографам и снова боялись улыбаться в камеры — видимо, байка о том, что в России нельзя улыбаться все-таки закрепилась в Голливуде! Один лишь Уиллем Дэфо бесстрашно расстегнул пиджак и улыбнулся в объективы. Старая школа.
Пресс-конференция прошла в спокойной и практически домашней атмосфере, так как львиная доля неадекватной прессы освещала политические события и отсутствовала на нашем киноманском празднике. Поэтому почти все вопросы задавались по фильму, лишь изредка разбавляя кинотематику забавностями вроде «какваммосква» и «верите ли вы в приметы». Главной звездой мероприятия был режиссер Эндрю Стэнтон: отвечал развернуто, болел проектом и четко формулировал мысли. Вторым в хит-параде значится Уиллем Дэфо, которому достаточно хитро улыбнуться — и аудитория млеет. Дэфо шутил и строил такие уморительные лица, когда удивлялся вопросам, что можно было смонтировать отдельное видео «Уиллем и лицо». Продюсеры Джим Моррис и Линдси Коллинз также произвели приятное впечатление людей, которые говорят интересно и по делу. Тэйлор Китч был красив, статен и краток: актер производит впечатление человека, не любящего суеты как лицом, так и всем организмом. И замыкает хит-парад бедняжка Линн Коллинз, которая была очень милой и очень смущенной. Стеснялась, волновалась и боялась — явно ей про Россию наговорили ужасов. И, конечно, делаем скидку на то, что вопросы переводились далеко не так, как их задавали, отчего актеры иногда начинали путаться и отвечать невпопад.
Первый вопрос задали Эндрю Стэнтону: что послужило для него вдохновением при создании фильма? «Я воспринимал Джона Картера как туриста, который приехал в чужую страну и описывает все, что видит, — пояснил режиссер. — Он все описал в дневнике, это стало своего рода энциклопедией Марса, реально существующего мира. Поэтому я представил, что было бы, если такой мир и правда существовал, и старался снимать фантастику как правдивое историческое кино. Так же ко всему подошли и художники, и продюсеры — мы снимали параллельный мир, который мог бы существовать».
Тэйлора Китча заставили подумать над тем, что его роднит с персонажем и хотел бы он быть на него похожим. «Я был польщен тем, что меня пригласили сыграть Джона Картера, — заявил Китч. — Мы обсуждали, что делает его таким героем, почему он спасает Солу, Вулу и остальных — и решили, что это внутреннее благородство. Так что если бы я мог быть таким же — было бы здорово».
У Эндрю Стэнтона поинтересовались, зачем он использовал для фильма две книги Берроуза — неужто не надеялся на сиквел? Стэнтон пояснил, что из второй книги они взяли только одного персонажа, потому что в первой книге у героя не было достойного антагониста — что для сюжета и истории не очень хорошо. Следующий вопрос был адресован ко всем актерам: читали ли они книгу «Принцесса Марса», по которой снят «Джон Картер», и нравятся ли им киногерои больше книжных? «Я начну, — взял инициативу Китч. — Абсолютно! Мне очень повезло стать кино-Картером. Я читал книгу, она помогла мне понять моего героя и вселить в него жизнь. Но смотреть на Картера мне кажется интереснее, чем читать о нем». «Для меня в книге Дея Торес была больше Прекрасной Дамой, в фильме же она стала более сильной героиней, поэтому в кино она мне нравится больше», — заявила Линн Коллинз. Уиллем Дэфо улыбнулся своей чертовской улыбкой и сообщил, что он сначала прочитал сценарий, затем книгу, ему все понравилось, и его герой Тарс Таркас особенно — как в книге, так и в сценарии.
Журналисты вновь переключились на продюсеров и попытались выяснить, почему именно они и именно сейчас смогли экранизовать историю Джона Картера? Ведь Эдгар Берроуз — культовый писатель в киносреде, среди его поклонников — Джеймс Кэмерон и Джордж Лукас, так почему же внезапно «Джона Картера» сняли не они, а режиссер-аниматор? «Да, этот фильм пыталось снять много других режиссеров. Но нам помогли две вещи, — разъяснил Джим Моррис. — Первая — технологии, которыми владеет наша компания. Без них подобный фильм было бы просто невозможно снять. Вторая — Эндрю Стэнтон и то, как он сумел подойти к этой истории. Его видение придало смысл всему проекту».
К Стэнтону тут же пристали, чтобы он объяснил, что делает его фильм таким особенным. В последнее время в прокат вышло множество картин о перемещении в космосе — почему же зритель должен пойти на «Джона Картера»? «Фильм основан на книге, использует ее мифологию, — пояснил тот. — Я обожаю Берроуза, прочитал его книги в детстве, и меня очаровал этот мир. И моей главной целью было заставить вас поверить, что этот мир реален. Мне кажется, «Джон Картер» хорош тем, что не пытается быть кино о космосе, научной фантастикой — он больше исторический, его можно воспринимать как костюмированную историческую драму. Это делает его более человечным».
Следующим на очереди был Тэйлор Китч: ему задали витиеватый вопрос о том, что вот, фильм снимался в штате Юта, а теперь Тэйлор в холодной России, так где же ему комфортнее — в пустыне Марса или снегах нашей страны? Пока Тэйлор собирался с мыслями, режиссер вступился, что вообще-то в Юте тоже довольно холодно, причем и зимой, и летом. «Я рад быть здесь, — подхватил актер. — Я вообще родом из Канады, так что снег мне о ней напоминает. У нас там очень популярен хоккей. Это практически наша религия – так что и лед я знаю тоже».
Переключились на Уиллема Дэфо — причем явно киноманы. «Вы здесь играете зеленого монстра — мы видим параллели с Зеленым Гоблином из «Человека-паука», — прозвучал вопрос, и лицо Дэфо надо было видеть. — Это что для вас — хобби такое? И как вам работалось над персонажем из «Джона Картера»? «Хобби играть зеленых людей, вы имели ввиду? — хитро уточнил Уиллем. — Ну, между моими зелеными монстрами было много других ролей. В «Джоне Картере» я впервые работал с технологией motion capture, это был очень интересный процесс технически. Мое лицо, все эмоции давали информацию аниматорам, и поэтому было необходимо играть по-настоящему. К тому же Эндрю очень помогал: с самого начала объяснил, как именно собирается снимать каждую сцену и что должно получиться в итоге. Я своего героя воспринимаю настоящим, живым. Ну, и еще я работал на ходулях, что тоже добавило ощущений — я ведь играл существо трехметрового роста. Это был по-настоящему новый для меня опыт. Я никогда раньше не играл никого похожего на Тарса. Он очень сложный персонаж и совсем не тот, кем кажется».
Китч, как утверждается, 98% трюков в картине делал сам — причем даже самые опасные. Журналисты поинтересовались, так ли это, и какой трюк был самым трудным. «Да, я действительно многие трюки делал сам, долго для этого тренировался. Тяжелее всего было не забывать во время этих трюков об эмоциях героя и играть их максимально правильно. Я старался, как мог. Экшен очень важен для нашего фильма, он — его пульс».
Эндрю Стэнтона спросили о главном: в чем разница между созданием мультфильмов и полноценного фильма? «На самом деле мы всегда стараемся рассказать интересную историю и там, и там. Чтобы это сделать, нужно найти для персонажей и картины лучшие костюмы, площадки, декорации. Так в целом все похоже».
Уиллема Дэфо попытались запутать вопросом, какими качествами героев своих прошлых фильмов он наделил Тарса Таркаса. Тот не поддался на провокацию и заявил, что для него этот персонаж новый, и он всех своих героев создает с нуля, исследуя по-максимуму. Следующий вопрос вновь вернул Дэфо к Зеленому Гоблину: у актера поинтересовались, что диапазон его ролей от Гоблина и до Христа — есть ли роли, которые он бы ни за что не согласился играть (тут Уиллем снова сделал ЛИЦО — бровки вверх, большие глазки, чертеняцкая ухмылка)? А какую роль еще не сыграл, но ужасно хотел бы? И, наконец, верит ли Уиллем в какие-нибудь приметы и суеверия? «Хороший вопрос. Роль, которую бы не сыграл, даже не могу себе представить, — тут Дэфо запнулся и передумал. — Нет. Погодите, могу! Такую, на которую я не подхожу по каким-то объективным причинам. Или которая меня не привлекла. Многое зависит от людей и от ситуации, всякое бывает. Я выбираю роли, которые предлагают мне приключение, то, чего я еще не делал раньше. Чаще всего я выбираю команду, с которой работать, а не роль. Иногда мне интересно просто работать с этими людьми, а своего персонажа я исследую в процессе. А про суеверия — я ни во что такое не верю…» Тут Уиллем задумался, и ведущий пресс-конференции пришел на помощь, подсказывая: может, какие-нибудь предзнаменования или проклятья? «Нет! — отмахнулся актер. — У меня хорошая интуиция. И я вообще очень позитивный парень!»
Дошла очередь и до Линн Коллинз: у нее поинтересовались, каково было почувствовать принцессой и жертвовать собой ради своего народа. Первую часть вопроса актрисе перевели правильно. «Когда у нас был первый скринтест, я осознала, что не понимаю, как играть эту роль, — призналась Линн. — У моей героини такая сила, она борется за всю свою планету! Я просто попросила Бога или высшие силы подсказать мне, что и как делать, и дать мне сил. Стала по-настоящему молиться, правда». Дальше девушку запутали с переводом, и вместо ощущений жертвы она стала рассказывать о себе и актерской карьере с 14 лет и о том, как старалась глубже узнать свою героиню. Трудности перевода, увы.
Эндрю Стэнтона снова спросили о главном: как он пришел к мысли снимать не анимационный фильм, а картину с живыми актерами? «Правда в том, что я просто люблю рассказывать истории и люблю кино. Я всю свою жизнь хотел снять фильм подобный этому. Если есть много способов рассказать историю, то хочется попробовать их все и найти для каждой истории наилучший вариант. Что касается «Джона Картера» — я просто очень сильно хотел рассказать именно эту историю и решил, что способ полноценного фильма подходит ей больше всего».
Возвращаемся к Уиллему Дэфо, которому задали любимый журналистский вопрос: привлекает ли его русская классическая литература, и что бы он хотели сыграть в театре? Пока все хлопают и смеются, Эндрю Стэнтон демонстративным шепотом подсказывает. «Толстой!» «Да, привлекает — и нет! Не только Толстой! — смеется Дэфо. — В общем, да, Россия всегда поражала мое воображение, еще с детства. Россия имеет для меня еще и особый смысл в связи с театром — ваш театральный метод Станиславского просто невероятен. С детства у меня был доступ к русской культуре и литературе. Что касается персонажа в театре — повторюсь, я не знаю, что это должно быть. Мне нравится экспериментировать, создавать что-то новое».
И вот он, главный вопрос конференции, источник шуток и аплодисментов. «Скоро в России будет отмечаться Женский день – как вы считаете, какова роль женщины в обществе? — спросил кто-то из прессы. — И можете ли вы поздравить наших женщин с 8 марта?» Народ в зале заметно оживился по обе стороны президиума. Мужчины-гости заволновались, и роль первого спикера взяла на себя продюсер Линдси Коллинз. «Мне только что рассказывали об этом празднике. Отличная идея, я бы забрала ее с собой в Штаты. У нас там есть только День Матери, но как же здорово праздновать просто День Женщины — любой: матери, дочери, бабушки. Нет, правда! Когда мне рассказали, что у вас есть такой праздник, я так удивилась! Вот что должно стать моей работой — сделать такой же праздник дома! «Джон Картер» выходит ведь 8 марта? Отлично!»
«Жаль, что у нас нет такого праздника, — продолжила Линн Коллинз. — Быть женщиной — это ведь такая ответственность. Я горжусь своей героиней: принцесса Дея — сильный персонаж!». Мужчины продолжали мяться, и ведущий снова пришел на помощь, заметив, что забавно: поздравить с праздником попросили мужчин, а в результате всю работу вновь сделали женщины. Эндрю Стэнтон тут же взял слово, но перевел все в русло фильма: «У нас в кино получился такой старомодный мир с сильной героиней. Я точно знаю, что сильные женщины двигают мир вперед. Я хотела показать в Дее то, что она умеет рисковать, может посвятить свою жизнь чему-то очень важному. Если бы она не начала эту борьбу за свою планету, то неизвестно, как бы закончилась история». Затем в дело вступил Тэйлор: «Джон Картер потерял смысл жизни: семью, жену, дочь — и здорово, что именно женщина возвращает ему этот смысл». Подытожил тему женщины Уиллем: «Мой герой Тарс говорит, что его народ теряет свою культуру и человечность. Но именно женщина, Сола, вступает хранительницей этого и возвращает эти ценности Тарсу. Женщины в фильме дают моему герою то, что не могут дать мужчины — сострадание. Что касается меня лично, то я рос вместе с пятью сестрами и работающей матерью, в театре я работаю с женщинами, в кино работаю с женщинами-режиссерами — я всегда был окружен женщинами, и это прекрасно!»
Пресса решила переключиться на профессиональное и обратилась к продюсерам: был ли у них за весь съемочный период наиболее критический момент, когда приходилось принимать какое-то большое решение? И испытывают ли они давление перед премьерой из-за необходимости окупить такую грандиозную картину? Продюсеры ответили, что никаких особо критических моментов вроде и не было — разве что вот большим решением стала идея снимать в Лондоне. Насчет давления — его тоже не было, потому что для продюсеров и Голливуда съемки подобных проектов обычное дело. «Мы снимаем много подобных фильмов», — улыбнулся Джим Моррис. Хитрые люди. На круглых столах потом говорили, как им важен рынок в России — так что делайте выводы сами, кто и где лукавит.
Журналисты добрались до спецэффектов: мол, когда их много, актеры так или иначе сталкиваются с проблемой — как переиграть спецэффекты, чтобы зритель запомнил их персонажа. Как с этим справлялись наши герои? «Я думаю, надо сделать спецэффекты твоим союзником, чтобы они не мешали, а помогали, — рассудила Линн Коллинз. — Я вот, например, на съемках не могла смотреть в лицо Уиллему Дэфо — потому что оно такое харизматичное, волшебное, на нем столько эмоций! Я на него смотрела и забывала обо всем на свете. Но вообще я театральная актриса, и в театре ты учишься использовать все пространство и декорации, удерживать внимание зрителя, развивать свое воображение». Мистер Дэфо на это заявил, что он тоже театральный актер и тоже использует свое воображение, а спецэффекты дают дополнительные возможности — например, сыграть трехметрового гиганта. Тэйлор добавил, что в их фильме главное — не спецэффекты, а сама история, и он лично старался попасть в нужное состояние и думать об игре. Ну, а Эндрю Стэнтон подытожил, что понимал: в фильме все должно быть реалистично, и поэтому очень серьезно работал над тем, чтобы актеры могли представить себе всех существ на планете и чтобы существа эти выглядели живыми.
Эндрю Стэнтон, напомнили журналисты, работал со Стивом Джобсом, создателем мира Apple. Чему Стив научил Эндрю как режиссера и продюсера? «Его влияние на меня просто бесконечно. Я имел честь и привилегию работать с 15 лет, и главное, что я запомнил — Стив говорил: «Это наша работа знать за других то, что они захотят. Игнорируй всех, доверяй только себе и делай то, во что веришь».
Пресс-конференция, казалось, длилась вечно — возможно, из-за смысловой насыщенности вопросов, потому что по времени она прошла стандартные 40 минут. Снова вернулись к спецэффектам: чувствовал ли Эндрю свою зависимость от них? Думал ли — это не буду делать, потому что не смогу снять? «Вот уж чего никогда не буду делать, так это обвинять в чем-то технологии, — заявил режиссер. — В Pixar мы придумывали новые технологи именно потому, что очень хотели что-то снять. Я никогда не говорил: «Зачем, мы не сможем это снять». Я говорил: «Отличная идея, как бы нам ее применить!» Все достигается не технологиями, а желанием что-то сделать. История «Джона Картера» так хороша, что мы захотели ее снять и рассказать — и придумали, как. Нужно хотеть чего-то так сильно, чтобы найти способ это реализовать».
Еще один повторяющийся вопрос был задан на этот раз Уиллему Дэфо: вновь развили тему Христа, которого тот сыграл. После такой роли, заявила журналистка, можно вообще остаться без карьеры, а Дэфо между тем продолжил работать и играл плохих парней. Не было ли в его биографии роли, после которой режиссеры начали задумываться, брать ли его в свой фильм? Дэфо ответил — нет, не может ничего такого припомнить, более того, он никогда даже не думал об этом. Журналистка сменила тему и спросила: Уиллем рос в окружении пяти сестер — кем они его воспитали: любимчиком или защитником? «О какой из сестер мы сейчас говорим? — с хитрой улыбкой уточнил Дэфо под смех в зале. — На самом деле каждая из них дала мне очень много».
Итогом праздника стал любимый вопрос «какваммосква»: группу спросили, какая у нее культурная программа в столице, пойдут ли они на Красную площадь и куда вообще пойдут. «Так ведь Красная площадь сегодня закрыта! — воскликнула Линдси. — Нет? А нам сказали, что закрыта! Тогда пойдем! Мы прилетели прошлой ночью и еще ничего не успели, но планируем прогуляться». «Может, я как раз по Красной площади ночью и пройдусь», — подытожил Тэйлор Китч. Говорят, и правда пытался. Жаль, что самолет у гостей был в пять утра — после дня интервью и вечерней премьеры не разгуляешься. Так что придется Тэйлору приезжать к нам еще раз, чтобы уже наверняка — и на площадь, и в другие культурные места столицы.
Фото: Надежда Маркалова и Геннадий Авраменко
Видео с премеры
