— Итак, шеф-повар. С чего вдруг? Неужели и вас захватила мировая гастрономическая лихорадка?
— Меня всегда очаровывал мир поваров — он невероятно киногеничен. Обычно очень сложно изобразить какую-то деятельность, пусть даже самую элементарную. По сценарию люди играют в покер или взламывают компьютеры, и на первый взгляд все просто. Но потом это переносится на экран, вы смотрите — и действие как будто лишено жизни, в нем нет чего-то очень важного. Но если вы снимаете, как кто-то готовит… Это завораживает, пленяет зрителя. С такой темой можно расслабиться и просто получать удовольствие от режиссуры. Я чувствую глубокую связь между тем, что делаю сам, и чем занимаются повара. Мы вкладываем всю душу и сердце в работу, пытаемся создать нечто совершенно уникальное, не потерять уверенность в себе в случае неудачи — и целиком и полностью зависим от своих заказчиков.
— Вы мелькали в огромном количестве картин, но это ваша первая главная роль за последнее время (со времен «Большой пустоты» 2003 года. — THR). Почему сейчас и почему именно шеф?
— Карл Каспер — отличный герой, которого приятно играть. Для меня ведь осталось не так много ролей. Скажем, мне явно не быть уже футболистом. А шеф-повар — то, что нужно. Карл находится на распутье: потеряв престижную работу, он может либо удариться в кризис среднего возраста, либо взять себя в руки и создать нечто совершенно уникальное. Он выбирает второй вариант, и его закусочная в фургоне помогает ему заново открыть в самом себе страсть к кулинарному творчеству. Эта история мне настолько близка, что я написал сценарий всего за две недели. Такое со мной произошло впервые после «Тусовщиков» (фильм 1996 года, снятый по сценарию Фавро и с ним же в главной роли. — THR).
— То есть картина отчасти автобиографическая?
— Ну, мы оба отцы, оба состоявшиеся в карьерном плане люди. И это здорово, играть кого-то, кто находится примерно в той же жизненной ситуации, что и ты. Как правило, я появляюсь в картинах, рассчитанных на более юную аудиторию, и все мои роли очень далеки от реального мира. Мне захотелось сделать жизненное кино. Для меня «Повар» — фильм о людях, которых я встречал в разное время. А говорить с аудиторией, которая тебе близка, на общем языке — настоящая роскошь для кинематографиста.
— Неужели ваша творческая свобода как режиссера настолько ограничена?
— Подавляющее большинство картин такие дорогие, что чтобы их окупить, при создании приходится заинтересовывать всех — от пенсионеров до подростков. Таковы правила игры. Не хочешь в нее играть — придется делать очень низкобюджетные ленты или уходить на телевидение. И было круто вернуться в инди-кино, даже приятно вновь столкнуться с теми проблемами, о которых я уже почти забыл, — постоянной нехваткой денег и времени. Но зато при этом мне не нужно было корректировать свое видение и подстраивать его под мнения массы других людей, которые задействованы в производстве.
Полностью интервью читайте в свежем выпуске российского The Hollywood Reporter
Фото: East News
