Напомню, в «Восстании планеты обезьян» Серкис сыграл поумневшего примата Цезаря — как всегда, невероятно убедительно. Тот же фокус он проделал и с Голлумом, и с Кинг-Конгом, и с мультипликационным капитаном Эддоком из «Приключения Тинтина: Тайна единорога» — хотя в последнем случае актеру сохранили голос. Тем не менее, никто и никогда не отмечал игру Серкиса как полноценную актерскую работу и не выдавал никаких наград. Джеймс Франко решил если и не исправить положение, то хотя бы обратить на это внимание.
Франко написал воззвание на сайте Deadline.com, где заявил, что «Восстание планеты обезьян» принадлежит Серкису целиком и полностью. Сам он, Джеймс, сыграл обычного ученого, а вот Цезарь Серкиса стал своего рода Че Геварой от шимпанзе. Франко благородно признается, что персонаж Серкиса уж всяко динамичнее и интереснее, чем его, и поднимает во франшизе такие важные темы, как культура, расизм и прочие глубокомысленные вещи. Однако культурологический смысл, пишет Джеймс, лишь часть истории: «также имеет место быть революция в актерском мастерстве. Энди Серкис — бесспорный мастер новой формы актерской игры под названием «захват движения», и настало время вознаградить его за тот инновационный актерский талант, которым он обладает».
Далее Джеймс вспоминает Голлума и тот факт, что изначально персонаж должен был быть нарисованным и озвученным, но Серкис так горел проектом и созданием странного голоса героя, что Питер Джексон придумал «захватить» технологически актерскую игру Серкиса и перевести ее затем в компьютерного персонажа. «Это было рождение технологии «захват движения», какой мы ее знаем: процесс, который привел к тончайшей игре в «Кинг Конге», голубым существам в «Аватаре» и теперь к Цезарю». Франко рассуждает о невероятном мире и деталях, которые были созданы благодаря Энди и новой технологии, и тому, что глядя на его персонажей, мы забываем, что они компьютерные. Также он признается, что до поры до времени ужасно ревностно относился к новым технологиям в кино и актерскому будущему, но после «Восстания планеты обезьян» изменил мнение. «Захват движения» позволяет актерам работать друг с другом в традиционном стиле, поясняет Франко: взаимодействовать и смотреть друг другу в глаза, а не играть с напарником-мячиком на фоне зеленой стенки. После этого Джеймс плавно перетекает к сложностям работы в сложном характерном гриме аля Николь Кидман в «Часах» или Шон Пенн в «Харви Милк» и говорит, что актеры «захвата движения» не зависят от гримеров и могут играть своим нутром.
«Энди не нуждается в том, чтобы я сообщил ему, какой он инноватор, он и сам это знает, — завершает послание Франко. — В чем он нуждается, так это в признании, и именно сейчас. Не позже, когда подобная игра станет нормой, а сейчас, когда Энди возвел этот новый вид иры в форму искусства. И настал время актерам воздать дань другим актерам. Легко признать технические достижения нашего фильма, но все они — ничто без Энди. Цезарь — не тот персонаж, который зависит от человеческой формы донести эмоцию до зрителя: невзирая на минимум жестов и слов, Цезарь полноценный герой, не человек и не обезьяна, не Лэсси и не Кролик Роджер. Это создание актера, работу которого, рискну сказать, сегодня не повторит никто другой».
