Hive Studio существует на рынке несколько лет, но решила заявить о себе прессе только сейчас. Вероятно потому, что в этом году мы сможем в полной мере оценить ее работу — осенью на экранах окажется «Бой с тенью 3D», а в августе в прокат выйдет «Конан-варвар». Для каждого из проектов компания осуществляла конвертацию в трехмерный формат.
Прорваться на западный рынок, по словам генерального директора Hive Studio Сергея Ли, помогла скорость работы компании, выполнившей тестовое задание быстрее конкурентов. Тут, конечно, немедленно вспоминается «Битва титанов», переработанная в 3D молниеносно и не слишком дорого, но напоминавшая скорее детскую книжку-раскладушку с выскакивающими фигурками, чем тот объем, которым нас избаловал «Аватар». Прибавим сюда заявление об имеющемся в активе компании уникальном софте, разработанном совместно с МГУ им. Баумана, и здоровый скепсис начинает переливаться через край. Уж слишком часто производители почивали нас красивыми обещаниями.
Серболюб Хетлерович (слева) и Сергей Ли
Развеять недоверие взялся Серболюб Хетлерович — технический директор компании. Времена «Битвы титанов», оказывается, остались в прошлом. На момент 2010 года рынок конвертации только устанавливался, и забота о конкретном фильме целиком и полностью ложилась на плечи одной конвершн-студии. Сегодня дело делается иначе: заказ дробится между несколькими подрядчиками, работающими над своим фрагментом картины. Это позволяет сосредоточиться на прицельных эпизодах и в целом повысить уровень конвертационной проработки. Такая схема, скажем, успешно применяется в цеху CGI-эффектов. Скорость же выполнения заказа Hive Studio повысила за счет аппаратной обработки: то, что компания Prime Focus проделывала с «Битвой титанов» вручную (и проделывает с текущими проектами до сих пор), Hive реализует собственным софтом. Получающиеся предварительные превизы позволяют работе спориться на треть быстрее. Вдобавок специалисты Hive решили еще одну насущную для их ремесла проблему — workflow. Удаленное администрирование.
В 2004-м, когда «Ночной дозор» только готовился к премьере, продюсеры выкупили у одного из существующих на рынке операторов магистральный канал, чтобы обмениваться исходниками ленты между офисами: фильм собирался в России, но графика рисовалась за рубежом. Терабайты информации прокачивались взад-вперед (собственно, отсюда взялся и знаменитый воркпринт картины с незакоченными эффектами и частично без звука). 3D-конвертаторы маются с той же проблемой — синхронизация между подрядчиками, разбросанными по миру. Hive Studio предложила решение, позволяющее наблюдать за процессом конвертации и при необходимости контролировать его в реальном времени.
Нижеследующий текст — не интервью, а транскрипция нашей беседы с Серболюбом, в которой мы коснулись будущего 3D, требований, предъявляемых к конвертирующимся картинам, и за глаза обсудили работу самой Hive Studio.
Настоящее Кино: Известно, что в следующем году Джордж Лукас и Джеймс Кэмерон готовят «революцию в конвертации»: Лукас выпускает «Звездные войны», а Кэмерон — «Титаник». Насколько вы опережаете настоящий момент в своих разработках, чтобы к моменту выхода этих фильмов вам не оказаться в отстающих?
Серболюб Хетлерович: Знаете, я скажу так: если мы будем на уровне Лукаса и Кэмерона в следующем году, я думаю, это будет хорошее достижение. В принципе, качество улучшается изо дня в день. Конечно, предела совершенству нет, и мы это на себе испытали. То, что мы делали, еще в январе казалось самым-самым лучшим, а сейчас уже не кажется таким хорошим. То есть, качество постоянно растет. Мы постоянно работаем над тем, чтобы улучшить качество с каждым новым апгрейдом софта. Учимся применять этот софт, потому что, если раз в три месяца или раз в шесть месяцев мы получаем один большой релиз нашего софта, требуется где-то месяц-два, чтобы привыкнуть к нему, выяснить все новые возможности, как он работает, где он лучше срабатывает, где хуже.
Джеффри Катценберг, Джеймс Кэмерон и Стивен Спилберг
Раньше я мог говорить, что это лучшее качество, а дальше, скорее всего ничего не изменится. Но сейчас я, честно говоря, сомневаюсь, что будет такое, что вот это — максимум и дальше уже некуда двигаться.
Конвертация — это всегда субъективное мнение стереографа и дизайнера, которые этим занимаются. Соответственно, со временем мы учимся все больше и больше воспринимать стереоэффект, начинаем все лучше и лучше делать конвертацию в плане того, что она похожа на стереосъемку. Сейчас мы добились того, что все границы объектов, все объекты расположены правильно в пространстве. Следующий шаг — это будет, конечно, увеличение параллакса. На что многие люди жалуются, когда смотрят стереоконвертацию, что там не достаточно эффекта и хотелось бы больше объема. Вот это уже следующий шаг. Я думаю, как раз к этому стремятся и Лукас, и Кэмерон, и мы соответственно. Если мы все в следующем году достигнем этой цели, то конвертация достигнет уровня, который будет, если не соперничать, то хотя бы достигать уровня стереосъемки.
НК: Какими качествами должен обладать фильм, чтобы его конвертация удалась на хорошем уровне? Если мы посмотрим «Битву Титанов», там Летерье объем не предполагал, то есть, мизансцены иначе разводил. У Шьямалана с «Повелителем стихий» специалисты из Lucasfilm говорили, что «здесь мы сделаем все отлично, потому что он снимал с нужной частотой кадра». Получилось все равно неважно. Что должно быть?
СХ: Дело в том, что «Повелитель стихий» и «Битву титанов» делала одна компания Prime Focus. 
Prime Focus хотя и является сейчас лидером в стереоконвертации, все-таки не имеет таких сил, чтобы качественно конвертировать целиком двухчасовой фильм в течение 8-10 недель, как они это делают. Соответственно, там многое упущено (если сравнивать те фильмы, которые сегодня конвертируем с тем, что было там). Очень много объектов упущено, их просто нет, они в одной плоскости. Многие края объектов не обработаны до конца, некоторые сцены получились плоские. Надо быть реалистом. Качественная конвертация требует времени, людей и умения это делать. Это было начало, соответственно, так и получалось. У нас же был такой опыт работы над мультфильмом «Белка и Стрелка». В 2010 году в марте, когда он появился, я гордился им. Потому что на этом проекте вся конвертация была сделана в течение 28 календарных дней, и была сделана тремя людьми. Сейчас я не могу гордиться этим фильмом, потому что качество уже не то. Я скажу так, что это фильм, в принципе, безопасный для просмотра, я ходил на него со своим маленьким ребенком, но это уже не то качество.
Мы постоянно двигаемся вперед, и я думаю, что в будущем есть несколько направлений, над которыми надо работать. Первое — это улучшение качества конвертации. Второе — это привыкать режиссерам, операторам, что такая манера съемки как шоты по 20 кадров, это не для стерео. Расфокусы на переднем плане — это не для стерео. Это придет со временем. На данный момент это еще, скажем так, не тронуло ту струну в голове, что надо к этому приспосабливаться, а не гнать свою линию, к которой уже привыкли. Стерео требует приспособления.
НК: То есть, для качественного 3D нужно, чтобы у режиссера изменился киноязык?
СХ: Да. И с этим люди уже сталкивались. Первый раз сталкивались, когда появилось звуковое кино, потом сталкивались, когда появилось цветное кино. Теперь люди будут приспосабливаться к стереокино. Это неизбежно, потому что мы стараемся воспринять мир, который нас окружает таким, какой он есть. У нас стереоскопическое зрение, соответственно, нам, если мы хотим приблизить реальность в киноиндустрии, все равно надо видеть объемную 3D картину. Еще есть доказательства, что когда мы смотрим плоское кино, наш мозг гораздо меньше работает, чем когда мы смотрим 3D кино, потому что 3D кино сравнимо с реальной жизнью.
НК: Для вас, как для человека, работающего с 3D, с конвертацией, 3D — это такой инструмент money making или это дополнительная художественная кисть?
СХ: Я скажу так, если бы я думал, что 3D — это money making, я бы давно перестал им заниматься. Потому что тогда, когда я начал заниматься 3D, 3D вообще нигде не было. В 2006-2007 году люди мне говорили, что, то, чем я занимаюсь, это вообще гиблое дело. И это было не первый раз в моей жизни, когда мне говорили что, то, чем я занимаюсь, это гиблое дело, и я никогда на жизнь этим не буду зарабатывать. Но это было что-то, что я чувствовал как свое. И я всегда это видел как свою реализацию. Я не считаю себя художником, но мне нравится, когда я творю что-то в 3D. Это начиналось еще с 3D графики. Причем я начинал заниматься 3D графикой давным-давно, еще 20 лет назад, когда никто этим не занимался, и все считали, что этим не надо зарабатывать на жизнь. А сейчас многие студии зарабатывают огромные деньги на этом. Так же и 3D. Мне кажется, что быть впереди и видеть то, что приносит будущее, это мотив двигаться дальше.
НК: При этом с точки зрения зрителя, ходящего в кинотеатры, даже если мы возьмем только этот год — не важно, это «Пираты Карибского моря», «Гарри Поттер» или «Зеленый Фонарь» — везде там 3D используется, просто как дополнительный аттракцион. Что-то вылезло с экрана, то дракон пыхнул, то шпага вылезла. А фильмов, которые используют 3D именно как еще один инструмент для рассказа истории, лично я (а я много смотрю кино), видел два — это «Аватар», где Кэмерон сделал 3D не выпирающее, играющее с залом, а наоборот фокус увел в глубину, и я перенесся с героями на Пандору. И второй, я не знаю, вы видели или нет, то, что делала жвачка Five «Эксперимент Five». Там Алексей Попогребский снял короткометражку, где он обыграл разницу между 3D и 2D.
СХ: Я, к сожалению, не видел. Я видел фильм «Пина». Недавно был на Московском Фестивале, вот это уже начало искусства. Мне кажется, будет и так, и так. Голливудские блокбастеры всегда были аттракционом. А сейчас они превратились в набор спецэффектов, а 3D, получается, еще один спецэффект. Очень мало таких фильмов, как «Матрица» и первая трилогия «Звездных войн» — это для меня искусство. А всякие фильмы, которые штампуют из года в год… Я даже слышал, что будут делать фильм по игре Space Invaders, что совершенно сумасшедшая идея, и он будет в 3D. Это я не считаю искусством.
Кадр из фильма «Пина»
Но, поработав над одним из блокбастеров этого лета «Конаном», могу сказать, что технически там все очень красиво. Именно этот фильм, над которым я работал, он кажется мне интересным. Начинаешь понимать, что люди вложили очень много труда в декорации, в самих персонажей. Этот фильм, хотя он был снят в 2D, снят под 3D. И там это видно, потому что в нашем куске, который 15-20 минут, там есть такие моменты, где в меру и правильно вставлены определенные 3D элементы. Тоже меч выпирает, но он не сделан там так, чтобы специально был, он в фильме играет свою роль.
НК: Вам не кажется, что, может быть, тогда имеет смысл не только режиссерам менять свой киноязык, но и людям, которые работают с 3D? Потому что выпирающий меч, этим уже не удивить, мы это видели много раз. Может быть, и вам тоже имеет смысл приезжать на площадку и консультировать?
СХ: Сейчас наблюдается такая тенденция. Мы уже можем говорить о некоторых российских проектах. С западными мы пока не начали работать, но уже намечается. На момент пре-продакшна уже начинается консультация со стереографом, то есть, что можно сделать красиво в 3D. В принципе, мы видим, что уже в этом году 3D качественно скакнуло относительно прошлого.
НК: Вот еще вы говорили в самом начале про скорость вашей работы и в том числе, что она достигается за счет разделения работы между несколькими подрядчиками, что 20 минут «Конана» делаете вы, 20 минут кто-то еще. А с российскими фильмами? Вот «Бой с тенью», он ваш полностью или вы тоже делали только какую-то часть?
СХ: Он наш полностью. Я объясню, почему. Потому что в основном ведущие компании мира не могут позволить себе работать над этим фильмом за ту цену, за которую работаем мы. Для нас — дело чести сделать этот фильм качественно, потому что все считают, что в России не могут сделать российский фильм качественно.
НК: В чем была основная сложность работы с ним? Наверное, сам бокс непосредственно, там же и резкие движения и склейки?
Кадр из фильма «Бой с тенью 3D»
СХ: Этот фильм имеет 6 000 склеек. Этот фильм, он очень быстрый и, соответственно, мы работали над тем, чтобы сделать его приятным для просмотра. Потому что в 2D он довольно быстрый, и монтаж довольно жесткий, соответственно, сделать его в 3D и не навредить было очень важно.
НК: Джеймс Кэмерон когда искал режиссера на «Фантастическое путешествие*», он, в частности, встречался с Луи Летерье, и потом рассказывал, с его слов, что когда «Уорнеры» конвертировали «Битву Титанов», Летерье поставили в сторонку, то есть, он никак в процессе не участвовал. У вас Алексей Сидоров тоже был в стороне или с вами?
СХ: Нет. Он участвует абсолютно в каждом шоте, причем он вносит правки. Если ему что-то не нравится, мы, естественно, под него подгоняем. Мы, конечно, без режиссера не хотим работать, мы не можем работать без режиссера, потому что режиссер задумал эту картину. Мы работаем и с режиссером, и с оператором картины, и по цвету работаем, чтобы в принципе картина смотрелась также как в 2D по свету и по цвету, и чтобы она была объемная, и чтобы это и режиссеру нравилось.
НК: И два последних вопроса. Первый по «Конану»: у вас непрерывный какой-то кусок, или момент отсюда, момент оттуда?
Кадр из фильма «Конан-варвар»
СХ: У нас два куска. Как бы вам рассказать без спойлеров? Один, это пиратский корабль со множеством сеток, что нам доставило головной боли. И вы увидите в конце битву в катакомбах — это тоже наша часть. Там, где погибает злой парень.
НК: И над чем сложнее и интереснее работать с технической точки зрения: создавать глубину, как в «Аватаре», или выпирающие эффекты?
СХ: Если говорить о конвертации, сложнее, конечно, сделать вылет в зал, потому что надо очень сильно думать о фоне. Потому что там появляются места, где фона просто не существует и его надо как-то восстанавливать. Вот это очень сложно. Именно этим мы и купили стереографов из Millenium, потому что мы им показали тесты, которые мы делали для Warner Bros., где мы были практически восемнадцатыми по очереди, кто делал это тест, но были практически первыми, кто сделал большой вылет на весь зал в конце куска про матрицу.
НК: Я, кстати говоря, очень надеюсь, что все-таки и «Матрица» будет конвертироваться.
СХ: Будет. «Матрицу» уже запустили в конвертацию — есть такие слухи. Но, к сожалению, это делаем не мы.
