«Цена красоты»
Его творчество – насмешка и вызов. Его единственная богиня – красота. Он бесконечно спекулирует на французском остроумии, легкомыслии и утонченности, как некоторые русские – на медведях и водке. Он не боится вписать себя в штамп, потому что для него нет ничего серьезного. Он может позволить себе снять фильм в буквальном смысле про формы Моники Белуччи. Таков Бертран Блие – хулиган от французского кино.
В основе фильма – торг вокруг Красивой Женщины, на роль которой Блие пригласил Белуччи, так как, по его мнению, «снимать этот фильм с кем-то другим было бы бессмысленно». Моника играет томную итальянку Даниэлу, которая разрывается между проституцией (с таким телом не быть шлюхой – просто закопать талант в землю), остроухим любовником (с ним ее ждет честная жизнь домохозяйки) и мужем-гангстером (свою бывшую любовницу этот человек скормил крысам). Никакого выбора она так и не совершит, оставаясь самой собой – точнее, своим великолепным телом, в котором заранее заключены все ценности мира. А аккомпанировать ей в блестящем представлении будут Бернар Кампан и Жерар Депардье.
По большому счету, этот фильм – о наслаждении. Наслаждение – второе имя Даниэлы. Наслаждением было для Блие снимать Монику Белуччи. И зритель покривит душой, если по выходе из зала скажет, что он (и в первую очередь – он) не получил наслаждения от созерцания самого воплощения красоты и сексуальности во всех имеющихся ракурсах. Впрочем, соблюдая рамки приличия. Ведь этот фильм не об отсутствии морали; он о том, что совершенное женское тело проповедует собственную мораль.
Так уместен ли в конце концов этот торг, если речь идет о такой сложной материи как красота? Блие вложил в свою картину очередной стереотип французской культуры: настоящая женщина всегда – лгунья. Это столь же естественная для нее черта, как нежное сердце и красивые груди. И любовь к женщине должна взять в наперсницы обман, чтобы добиться успеха. В конце концов оказывается, весь конфликт фильма строился на обмане, как на самой надежной опоре. Идеальную красоту, изливающуюся на окружающих подобно ариям итальянских опер, купить нельзя, или можно купить на несуществующие деньги. Ведь все это – просто игра, имеющая своей целью восхитить, удивить, одурачить смущенного зрителя.
