Фильм ради фильма
Если вы соберетесь сходить на «Мое сердце биться перестало», будьте готовы к боксерскому поединку. Раз в двадцать минут фильм наносит зрителю скользящий удар в челюсть, а остальное время ритмично подскакивает на месте и занимает оборонительную позицию. Давно ли фильмы делаются для того, чтобы зритель брал их приступом, а не наоборот, - это неизвестно. Во всяком случае, в 78-м году, когда Тобак снял свои «Пальцы», такого себе еще не позволяли. Впрочем, дело было в Америке, а тут мы имеем дело с феноменом современного французского кино. Это значит, что нас ждет встреча с Нарциссом, который любуется собой и иногда свысока поглядывает на публику. Французский Нарцисс почти всегда бывает изящен, часто – красив, порой – глубокомыслен. Если говорить о новом фильме Жака Одиара, то он обладает всеми тремя качествами. Однако они настолько растворены в упомянутом самолюбовании, что за ними приходится гоняться с сачком.
Придираться к этому фильму бесполезно, у него безупречная защита. Во-первых, это Ромен Дюри, исполняющий роль Тома, и делающий это замечательно. Зрители, в прошлом году наблюдавшие этого актера в «Русских куколках» Клапиша, наверняка будут впечатлены умением Дюри перевоплощаться от роли к роли, настолько он здесь другой, и в то же время – не менее яркий. Другие актеры (Нильс Ареструп, Оре Аттика, Эммануэль Девос, Лин Дан Пам) тоже оставляют хорошее впечатление, хотя похоже, тут никто (за исключением «подающей надежды» Лин Дан Пам) не выворачивался наизнанку в стремлении покорить зрительское сердце. Во-вторых, возвращаясь к неуязвимости фильма для критики, Тонино Бенаквиста написал превосходный сценарий. Он не просто перенес действие «Пальцев» в современную Францию, но еще и проявил свое писательское дарование (это заметно, например, если прислушаться к диалогам). В-третьих, саундтрек, на половину состоящий из Баха, а наполовину из музыки Александра Деспла. Это перечисление можно продолжать долго, как и перечисление всех полученных фильмом «Сезаров» (их восемь). И закончить, по справедливости, придется режиссером. Что сделал Жак Одиар для этого фильма? Он его снял. Больше, хоть убейте, ничего в голову не приходит. Зачем он его снял? Наверное, чтобы завоевать пресловутые восемь «Сезаров», стать лучшим режиссером Франции на этот год и в очередной раз доказать, что искусство самоценно. Особенно, французское кино-искусство. А теперь пусть попробует доказать это российскому зрителю.
Почему же все-таки, при всех своих достоинствах, «Мое сердце» стремительно стирается из памяти уже на выходе из кинотеатра? Вероятно оттого, что фильм слишком крут, чтобы искать зацепок в сознании зрителя. Взросление главного героя, о котором де снято кино (на что при каждом удобном случае напирают и создатели фильма, и послушная критика), – это самое «взросление» точнее было бы назвать чуть заметным колебанием теплого воздуха. Никуда Тома на самом деле не взрослеет, в этом слове слишком много конкретики. Но по ходу фильма герой Ромена Дюри как будто исподволь, под действием некоего скрытого механизма, меняется. Сделать темой фильма такое потаенное, бессознательное изменение в человеке – задача не из простых. В худшем случае, это будет похоже на снятый в режиме реального времени фильм о пробивающемся из земли стебле, который вырастает на один сантиметр в час. Жак Одиар постарался, чтобы его картина выглядела по-другому. Но темп, в котором происходит главная метаморфоза «Сердца», все же ой как далек от быстрого. Поэтому не стоит удивляться, если осмысление фильма настигнет вас через неделю после просмотра. И не стоит расстраиваться, если оно вовсе вас не настигнет. Слишком уж тонкими материями увлекся режиссер. Наступишь – и не заметишь.
