Дэвид Кроненберг еще до премьеры своей новой работы пророчил, что зрители на «Преступлениях будущего» будут выбегать из зала в течение первых пяти минут фильма. Этого, как мы видим, не случилось ни на Каннском фестивале, ни после. Выбегать-то, собственно, было не из-за чего. Послушно сидишь в кресле, ждешь ответов, которые поданы тут крошечными порциями.
Завязка, тем не менее, у фильма любопытная. В фантастическом, почти ретрофутуристичном мире люди не чувствуют боль. Это не мешает им, не прекращая, страдать. Судя по специфической атмосфере происходящего, мучаются они в основном от скуки и рефлексии. Постоянно теребящий свою трахею и сидящий на корточках Тензер (Вигго Мортенсен) выражает эти страдания наилучшим образом. Спать и есть ему помогают странные неуклюжие кровати. Работают парень со своей напарницей Каприс (Леа Сейду) художниками: она вырезает его новые, нечеловеческие, постоянно вырастающие органы на глазах у публики. Вообще, развлекаться путем членовредительства в этом мире стало очень популярно. «Хирургия – новый секс» — скажет героиня Кристен Стюартт, возбудившись после очередного такого шоу.
В создании научно-фантастических сюжетов есть одна хитрость, о которой почему-то, мало кто догадывается: чем меньше углубляешься в детали, тем правдоподобнее выглядит происходящее. Кроненберг съел на этом собаку, и объяснениями особо не делится. Зачем, если можно ограничиться основным посылом, приправленным красивой картинкой. Это, собственно, то, чего все так от него и ждали: микс сексуального и отвратительного, который вызывает визуальный шок.
Стилистически с фильмом все в порядке. Смартфонов тут нет, а в дизайне техники явно чувствуется наследие Ханса Гигера. Мортенсен постоянно сидит на корточках и в капюшоне, как какой-то ночной мститель (художественный прием, впрочем, был связан не с авторской задумкой, а со свежими травмами актера на момент съемок). Сейду оголяется, Стюарт уже по привычке опровергает устаревшие мемы про ее одинаковую физиономию во всех фильмах.
Ритм выдержан идеально ровным и неторопливым: приободрять зрителя призван лишь саспенс в сценах с диссекциями. Но в них вместо «страшно» вышло одновременно скучно и смешно, словно смотришь ноунейм-поделку direct-to-video. И тела здесь как будто не особо любят, а просто дежурно режут. Полагаем, что в отсутствии больших ожиданий, претенциозного участия в Каннах и громких фамилий постановщиков, фильм мог бы иметь шансы на какую-никакую популярность среди любителей андерграунда. К сожалению, слава и предыдущие заслуги сделали такой сценарий невозможным.
При всех своих многочисленных сценарных недоговорках, авторский замысел не оставляет сомнений: дорогу — новому, не надо с ним бороться, ведь ним все равно неизбежное будущее, даже если там мы будем питаться пластиком. Поднимая вечную тему борьбы консервативных и либеральных взглядов, Кроненберг, безусловно, находит отражение в актуальной реальности. Несмотря на то, что "Преступления будущего" открыты для самых разных интерпретаций, в них можно увидеть, например, пророческие отголоски решения американского Верховного суда, намедни отменившего конституционное право на аборты. С мрачным футуристом Кроненбергом, конечно, к финалу сложно не согласиться — пусть растет, что бы то ни было, ведь за этим будущее. Тем не менее, увы, кажется, новый фильм классика — это тот самый случай, когда размышлять о картине чуть более увлекательно, чем, собственно, ее смотреть.
