Рецензия на фильм «Бекки»

Бойкий триллер о кровожадной девчушке, убивающей связкой разноцветных карандашей и не только.

13-летней Ребекке живется несладко: приходится терпеть невыносимую школу, нерадивого отца и новоиспеченную мачеху, которую папаша нашел на замену родной матери Бекки, умершей не так давно от неназванной неизлечимой болезни. И всё бы худо-бедно в жизни подростка устаканилось, не свались на её голову четверо беглых заключенных, которые в поисках таинственного ключа ворвались в уединенный лесной домик Бекки и её отца, вынудив девчонку взяться за оружие.

Режиссерский дуэт Милотта и Мерниона не то чтобы особо не впечатлял до этого (а они с предыдущим фильмом были на самом настоящем Каннском кинофестивале – и ладно, что только в двухнедельнике режиссеров), но больших надежд на них вряд ли кто-то возлагал. В поисках стиля они пытались делать постмодернистские зомби-комедии – а кто их, собственно, сейчас не делает, даже Джармуш – и тот не удержался. Упражнялись в формализме на втором фильме про гражданскую войну в Бруклине, снятом как будто бы одним кадром. И вот на третьем добрались до совсем уже невероятного сочетания.

Совмещение подростковой драмы с пыточным порно – пожалуй, главное достижение фильма. Начиная как типичная инди-драма про сложную жизнь девочки-подростка, «Бекки» неожиданно сворачивает в сторону отрезанных глазных яблок – привет, Элай Рот – и распиленных на две части голов. И всё бы ничего сделай они как полагается – обрезаешь кадр за полсекунды до кровавого фонтанчика или гвоздя, вошедшего в череп, и пусть воображение зрителя само себя пугает. Чёрт его знает: то ли авторы и правда так любят достать что-нибудь из человеческого туловища и долго-долго рассматривать, то ли они просто так шутят.

Примечателен подбор актеров. Если про исполнительницу главной роли особо сказать нечего – Лулу Уилсон бесспорно прекрасна, вырастит в большую артистку, – то главные мужские партии это что-то с чем-то. Джоэл МакХэйл, прославившийся ролью Джеффа Уингера в хармоновском «Сообществе», здесь будто нарочно сохраняет своё сценическое имя, но приобретает радикально новый образ. Персонаж отца в его исполнении пусть и глуповат, но в целом человек предельно хороший, а главное – не имеющий ничего общего с преследующем его амплуа самовлюбленного красавца Уингера, которое Дэн Хармон придумал будто бы не только для своего ситкома, но и для всей актерской карьеры МакХэйла.

Но главный актерский хит – явление Кевина Джеймса в брутальной роли беглого зэка-нациста. Кто ж знал, что можно взять артиста из тошнотных комедий Адама Сэндлера, нарисовать ему на затылке свастику с двумя молниями – и получится премилейший человек. Увидев постер или трейлер «Бекки» перед просмотром, невозможно убедить себя в том, что вся эта густая борода и суровый взгляд – не более чем комический трюк. На деле же, персонаж Джеймса хоть и сохраняет определенную долю комизма, но уже на каком-то другом, более жутком уровне.

Тандем, проявивший свою любовь к постмодернистским аллюзиям еще в дебютном фильме (спродюсированном, кстати, братьями Андреасянами – что для российского зрителя уже своего рода постмодернистская игра), не изменил себе и в случае с третьим фильмом. Не обязательно обладать энциклопедическими знаниями, чтобы углядеть отсылки на уже упомянутый «Хостел», на «Кошмар на улице вязов», «Последний дом слева» или даже бессмертный «У холмов есть глаза». Преподносятся они тонко, в отличие от дебютного «Кутиса» – тогда, видимо с целью пошутить, персонажа Элайджи Вуда называли маленьких хоббитом.

В первых же кадрах Милотт и Мернион проговаривают главную мысль фильма. На параллельном монтаже мы видим девочку Бекки, которая сначала тухнет в школе, а потом в отцовской машине. В это же время еще не сбежавшие заключенные проводят досуг в прогулочной зоне и едут куда-то в кузове тюремного фургона. Идея, что жизнь 13-летней школьницы и неисправимого преступника на самом деле имеет гораздо большего общего, чем кажется, как минимум занятна. И если, правда, чтобы обрести, простите, «ключ к свободе», необходимо порубить в фарш с полдюжины человек – что ж, пусть так оно и будет.