Тяжелый период в истории современной России, игриво называемый в наше время «лихими девяностыми», периодически воскресает на больших экранах. До недавнего времени самым ярким представителем такой вот внезапно вернувшейся «чернухи» была криминальная лента Антона Борматова «Чужая», отвечавшая всем законам жанра и буквально купавшая зрителя в волнах жестокой блатной романтики. «Восьмерка» Алексея Учителя, к счастью, не стремится к натурализму и безысходности, столь характерной для кино девяностых и немного — начала двухтысячных. В ней другая проблема: совершенно непонятно, кто тут, в конечном итоге, сволочь, а кто — молодец.
Правильный ответ, как водится, где-то посередине. Главные герои и фильма, и повести Захара Прилепина, по мотивам которой картина снималась, — четыре молодых омоновца, совершенно ни в чем друг с другом не схожие, кроме служебной формы и завораживающего умения навешать пинков даже превосходящим силам противника. Один — примерный семьянин, другой вынужден мириться с тем, что он и его близкие волею времени оказались по разные стороны баррикад, третий, кажется, в принципе не хочет ничего, кроме как ездить в грязно-белой восьмерке по злачным местам, рассчитывая хоть кому-нибудь дать в морду; и только с четвертым, который и выступает в качестве основного положительного героя, ничего не понятно, кроме одного: он очень страстный парень. Вот эти мушкетеры 90-х сначала поссорились с местным авторитетом, которого уверенно сыграл донельзя харизматичный Артур Смольянинов, а затем «д’Артаньян» еще и пожелал увести у него девушку, которая, надо сказать, не только не сопротивлялась, но и не особенно мучилась моральным выбором — с кем, дескать, быть.
Отношения этой великолепной шестерки строятся таким образом, что примерно к середине фильма складывается ощущение, что единственный по-настоящему умный, сдержанный, сильный и потому привлекательный персонаж здесь — как раз тот самый авторитет по кличке Буц, из уст которого, кажется, за весь фильм не слетело ни единого бранного слова. Омоновцы же своим поведением мало чем отличаются от бандитов, которых периодически бьют и которые бьют их, главный герой страдает не от любви, а от физического влечения, и в итоге на первый план в картине выходит не местами откровенно слабая игра актеров, не событие, не герои, не настоящая мужская дружба, которая тут, к счастью, есть, а социальный бэкграунд. Маленький город, чуть ли не в лоб олицетворяющий, так сказать, одноэтажную Россию, на собственной шкуре выясняет: власть и деньги непобедимы, когда у руля стоят бандиты. Кто-то усмотрит в этом пафос и попытку примазаться к власти, раз уж дело происходит «тогда», а не «сейчас», да еще в канун того самого эпического Нового Года, когда «я устал, я ухожу». А кто-то пожмет плечами: можно подумать, за десять лет суть проблемы хоть на йоту изменилась.
О том ли хотели рассказать режиссер Учитель, сценарист Миндадзе и писатель Прилепин, или все-таки они хотели поставить во главе угла осовремененный сплав «Трех мушкетеров» и «Отелло», — об этом лучше знать им самим. Самым же ярким впечатлением от «Восьмерки» остается не однообразный экшн и не социальный подтекст, а отличная, переполненная черным юмором сцена в больнице, прекрасно характеризующая не только главных героев, но и человеческое общество в целом. Люди звереют точно так же, как звереют те, кто ими управляет, и пусть они, эти управляющие, потом не жалуются.
