Отсутствие режиссерской номинации у Кэтрин Бигелоу, пожалуй, самое печальное в истории «Оскаров» за последние лет десять. Мастерство, с которым Бигелоу конструирует свой фильм из миллиона мельчайших деталей, действительно завораживает. Большую часть хронометража «Цель номер один» напоминает журналистское расследование, профессиональную эссеистику, в которой каждая запятая на вес золота (Пентагону картина показалась настолько достоверной, что Министерство обороны США провело специальное расследование с целью выяснить, кто открыл съемочной группе все секреты охоты за Бин Ладеном). Отказав себе в эмоциях, женщина-режиссер вновь бросается в закрытый для посторонних глаз мужской мир — на тесные ближневосточные улочки, пропитанные кровью и потом; в пространство слабоосвещенных амбаров, где цэрэушники день и ночь пытают задержанных террористов; в просторные кабинеты, где мужчины в красивых костюмах подолгу клянут друг друга в бессилии. Над этим тягучим кошмаром здесь парит кроткий аналитик по имени Майа (изумительная Джессика Честейн). «Значит, парня у тебя нет. А вообще есть друзья?» — интересуется у нее за ужином коллега, на что девушка смущенно опускает глаза в пол, то ли пытаясь вспомнить, то ли придумывая, как бы соврать, чтоб прозвучало убедительнее.
Ни друзей, ни личной жизни у Майи нет. Ее место занимают бесчисленные допросы, нескончаемая бумажная волокита, перманентный поиск компромиссов с упрямым начальством и периодический трехчасовой сон с жесткой папкой вместо подушки. За ее по большей части рутинной работой мы наблюдаем два с половиной часа. Камера внимательно и равнодушно фиксирует ход операции. Марк Боэл (бывший военный публицист, очевидный и заслуженный фаворит грядущего «Оскара» за оригинальный сценарий) нанизывает факты друг на дружку. Бигелоу в свою очередь, убегая прочь от дешевой надрывно-пафосной интонации снова делает строгое, аскетичное, бьющее прямо в цель кино. Как и «Повелитель бури», оно о современных американских героях — отважных и глубоко несчастных. В какой-то момент один из персонажей фильма разражается гневной тирадой в адрес Честейн: «Уже четыре года никто не разговаривает с Бин Ладеном. Быть может, он уже мертв. Ты гоняешься за призраками, когда вокруг хаос». Майя в ответ начинает злобно вращать глазами, вторя реакцией, созвучной с поведением другого аналитика ЦРУ, полоумной Кэрри Мэтисон из сериала «Чужой среди своих». Этих прекрасных существ роднит не только любовь к родине, но и одержимость. Разумеется, когда Бин Ладен словит пулю в лоб, героиня Честейн впервые за фильм расплачется — не от радости, нет. Скорее от осознания того, что жизнь без «цели номер один» потеряла всякий смысл.
