«У меня есть всего лишь полчаса», — честно предупреждает невозможно красивая тут Кайли Миноуг, после чего изящно взбирается по полуразрушенной лестнице парижского универмага «Самаритен» на крышу. По пути певица, аккуратно подстриженная под годаровскую Джин Синберг, исполняет пронзительно печальную балладу с повторяющимся вновь и вновь «Who were we?» в припеве. Вскоре, не смотря вниз, девушка подойдет к самому краю. Она взглянет в камеру последний раз. Та отвлечется от нее, увидев с высоты птичьего полета Новый мост, о любовниках с которого Леос Каракс когда-то уже снимал, и умчится прочь. Как, в общем, и хрупкая Кайли, чье прекрасное тело шмякнется спустя пару секунд на мокрый от слез и капель дождя асфальт. Главный герой, мужчина по имени Оскар, увидев на земле замызганный кровью кремовый плащик, заплачет. Невозможно не плакать, когда умирает красота. В этом удивительном кино всё, впрочем, склонно к перерождению. Немного успокоившись, Оскар сядет в лимузин и поедет на следующую встречу. Каждая новая встреча — новая жизнь, новая красота, новое переживание. Почти что каждые десять минут Оскар старательно гримируется, выбирает костюм и выходит из дверей своего лимузина другим человеком.
Образов — тьма: уродливая старуха, просящая на мосту Александра Третьего милостыню; умирающий старик; наемный убийца; отец, который подвозит несовершеннолетнюю дочь с вечеринки; знакомый зрителю по короткометражке из киноальманаха «Токио!» мистер Дерьмо, который заявляется на гламурную фотосессию и похищает там Еву Мендес. Сколько встреч, столько ролей — и так весь вечер. Каракс, не снимавший большое кино тринадцать лет, посвятил «Святые моторы» памяти жене и актрисе, скончавшейся в прошлом году Екатерине Голубевой. Прежде чем пойдут финальные титры, на экране появится ее портрет и щемящая сердце надпись на русском: «Катя, тебе!». Как всякое посвящение, эта пронизанная грустной поэтикой и искренней любовью фантасмагория не терпит фальши. Каждая встреча Оскара — маленький жанровый шедевр, в котором Каракс не без иронии пытается смириться с тем, что настали его персональные сто лет одиночества. Оскар, блестяще сыгранный любимым актером автора Дени Лаваном, и есть Каракс — человек, открывший для себя кино вновь, только уже не в качестве инструмента взаимодействия со зрителем, а как магическую сентенцию, в которой возможно всё: стареть и молодеть, умирать понарошку, проживать одну жизнь за другой, бесчисленное количество раз похищать Красоту, чтобы увидеть в ее глазах свою любимую. Подобным осознанием Каракс, кажется, приблизился к зрителю, считавшему режиссера скучным умником, на несколько шагов ближе — зритель этот, если вдуматься, обычно покупает билет в кино ровно по тем же самым причинам.
