Продолжение позапрошлогоднего хоррора про плотоядных рыб снял Джон Галеджер, автор почитаемой среди адептов кровожадного жанра трилогии «Пир». Голых баб (приписка D в названии указывает на размер груди задействованных в фильме статисток), плотоядных пираний и обглоданных конечностей в итоге стало ровно в три раза больше; от счастья же, которое ты по идее должен испытывать, глядя на это безобразие, увы, не осталось и следа. Оно, в общем, и понятно: чтобы снять по-настоящему хорошее «плохое» кино, нужно быть элементарно лучше, добрее и умнее жанра. Третьесортные ужастики, ставшие впоследствии классикой, как правило, снимали гении — Питер Джексон, Сэм Рэйми, Джеймс Кэмерон — режиссеры, владевшие механикой хоррора, механикой кино в принципе. Тут важно понимать, что соблюсти баланс между «страшно» и «смешно» могут единицы, и Галеджер явно не из их числа.
Человек свято верит, что «страшно» — это, когда зрителя немножко подташнивает. Что ж, неполных полтора часа хронометража действительно подташнивает: самый ударный момент картины приходится на постельную сцену, во время которой спрятавшая в дамских — пардон — гениталиях пиранья отгрызает незадачливому любовнику мужское достоинство. Со «смешно» дела обстоят не лучше. Неприятный толстяк тут пытается пенетрировать сливное отверстие в бассейне. Звезда «Спасателей Малибу» Дэвид Хассельхофф на протяжении получаса твердит, что он, несмотря на годы, по-прежнему звезда «Спасателей Малибу». Винг Рэймс палит по пираньям из огнестрельных ножных протезов вроде тех, что были у Роуз МакГоуэн в «Планете страха». Кристофер Ллойд кричит в трубку, что рыба лихо эволюционирует и скоро вполне может научиться ходить — это, кстати, одна из немногих смешных шуток. Услышав ее, хочется надеяться, что к тому времени (когда рыба начнет ходить, а мифический рак свистеть) режиссер Галеджер освоит все-таки жанр кинохоррора.
