Англия, конец 90-х. Кэти, совсем юная воспитанница привилегированной школы-пансиона Хейлшем, нежно обнимает подушку, слушая украдкой печальную песню. В тихо звучащей из динамиков балладе вымышленная шансонье распевает трогательный рефрен со словами «Не отпускай меня». Сердце зрителя по понятным причинам тотчас же замирает: одни уже прочли одноименный роман Кадзуо Исигуро, другим это обязательно предстоит сделать, третьим вполне хватило и синопсиса к картине, недвусмысленно намекающего на страшную судьбу всех воспитанников благопристойного интерната.
В неминуемый час выемки органов специально выращенные для подобного подростки должны быть готовы как морально, так и физически. Каждый из них обязан принять свой заранее предначертанный финал с покорностью и пониманием. Фильм, впрочем, как и книга Исигуро, повествует вовсе не о мытарствах малолетних доноров перед неминуемой смертью. Его безумно сложно классифицировать для себя как морально-этический урок о будущем, которое уже здесь, в настоящем. Его совершенно невозможно воспринимать как очередную антиутопию о беспощадном обществе, что в той или иной степени всех нас выращивает ради последующей эксплуатации.
«Не отпускай меня» — хронологически спрессованный кусочек человеческого существования, экзистенциональное высказывание талантливого романиста, вырисованное не менее талантливым художником, еще одна грустная и сентиментальная сказка о том, что «время разрушает все», но умирать не страшно, если ты успел заполучить от жизни единственное хорошее, что в ней есть. Ну да, все верно: «Не отпускай меня» — фильм о любви, от первого и до последнего кадра.
Творения художников каждый волен воспринимать и трактовать по-своему, но обойти вниманием аллюзии Романека к теологии и попыткам «достучаться до небес», в буквальном смысле этого выражения, при просмотре оказывается довольно сложно. Ведь в тот самый момент, когда двое влюбленных достигают своей цели и вдруг узнают тайну, в существование которой они отказывались верить, невольно ставишь себя на их место и оказываешься вовсе не в уютном британском таунхаусе, а чуть ли не на пороге, который отделяет жизнь от другой жизни, где тебе вдруг сообщают, что все дела на Земле, все хорошее, что было совершено, — это вовсе не для совершения брака душ на небесах, а для доказательства существования этих самых душ. Может быть это и невеликое утешение для некоторых, но иного не дано. Так уж устроен мир.
Марк Романек, пожалуй, самый непосредственный клипмэйкер своего поколения, неслучайно выбрал наиболее подходящую манеру съемок для адаптации одного из лучших романов Исигуро: внутренний монолог Кэти, озвученный кротким закадровым голосом по-прежнему восхитительной артистки Маллиган; немножечко замыленный объектив камеры, словно оператор снимал ленту сквозь собственные слезы; блестящий актерский состав, играющий наставников Хейлшема, и вечная недоговоренность, витающая в воздухе.
Наверное, единственное слабое звено картины — это склонный к откровенной манипуляции эмоциями зрителя сценарист Алекс Гарлэнд. Выбросив огромные сюжетные куски из детства героев, он зачем-то добавил трогательной элегии надуманные мотивации и несколько циничную, а местами даже ерническую интонацию. В сущности, огрехи непримечательные, особенно для тех, кто не читал книгу. Да и сложно обвинять в черствости человека, который пытается максимально соответствовать зрителю. До зрителя этого нынче не достучаться, не пронять.
Так что, если из-за похрамывающей в сторону операционной Киры Найтли, вы впадете в затяжную депрессию, просто учтите: проверка пройдена, ваше сердце и прочие жизненно важные органы на месте, а история воспитанников Хейлшема никогда вас не отпустит. Как говорят в подобных случаях, ноги в руки, и прямиком в книжный магазин для закрепления результата.
