«Где тут у вас Священное писание?» — спросит в кульминационный момент прозорливая старшеклассница, пришедшая за наставлением на путь истинный в школьную библиотеку. Ответ, достойный немедленного попадания во все цитатники, будет таков: «Дорогуша, должно быть, оно на полке с бестселлерами; посмотри, пожалуйста, рядом с «Сумерками». Похоже, что с этой неглупой молодежной комедией возникнет аналогичная ситуация: продаваться картине суждено на полке с «Дрянными девчонками», однако стоять ей уместнее где-нибудь поблизости с фильмами Джона Хьюза, которые здесь частенько цитируются. В сущности, «Отличница легкого поведения» — весьма симпатичная и остроумная постмодернистская забава, вольное — а временами очень даже фривольное — переосмысление американской классической литературы (в данном случае персонажами-школьниками).
Логичным образом начинают здесь с «Алой буквы» Натаниеля Готорна; заканчивают, кажется, «Гекльберри Финном»: став жертвой скабрезный сплетен, умненькая и начитанная девственница Олив нашивает себе красными нитками букву «А» на самое видное место. А поскольку восстанавливать свое пошатанное реноме кажется девушке неуместным, она решает пойти до некого логического завершения своего предельно чудаковатого социологического эксперимента. Сначала Олив сживается с репутацией отъявленной распутницы, а потом начинает распускать про себя непристойные слухи за скромное денежное вознаграждение со стороны местных гомосексуалистов, нердов и прочих «казанов», которым требуется словесное подтверждение их мнимых сексуальных похождений.
Так или иначе, ситуация довольно быстро выходит из-под контроля. Шайка местных христианских фундаменталистов с гневными транспарантами принимается ратовать за отчисление Олив. Юные спортсмены в достаточно наглой форме начинают требовать от героини непосредственного оказания интимных услуг за деньги. А к финалу в воздухе повисает грозное слово «хламидии», отвертеться от которого, как оказалось, порой не под силу даже непорочным девственницам.
Наверное, как и у всех американских комедий такого плана (этим грешил даже Джон Хьюз), у «Отличницы» есть лишь один-единственный изъян — это последние полчаса, за которые для целевой аудитории успевают предельно разжевать все то, что было ранее. Умные люди вообще имеют обыкновение проговаривать вслух максимы, которые воспринимаются зрителем на показательных примерах, но зачастую не работают на словах.
Также и здесь: пока режиссер Уилл Глак вставляет палки в колеса своей главной героине, кино работает на ура. Но потом он вдруг приминается декламировать с теми интонациями, с какими обычно маленькие дети читают стихи, стоя на табуретке: что, мол, всегда нужно оставаться самим собой, что та или иная маска, которую все мы невольно натягиваем на себя поутру, прежде чем выйти в любое общество, не должна вступать в конфликт с ее носителем, что принципы не должны руководить людьми, потому как всем нам нужно учиться руководить этими самыми принципами. Разумеется, все это — хорошие советы, но почему-то в данный момент возникает стойкое впечатление, что обращаются не к тебе, а к товарищам, которые наверняка, скрипя зубами, выдавали «Отличнице» прокатный рейтинг в «PG-13».
