Сначала скандально известного «Убийцу внутри меня» яростно освистали на «Сандэнсе», чуть позже уже несколько скромнее забукали на кинофестивале в Берлине. Те, кому картина понравилась, в итоге неуверенно промямлили, что Майкл Уинтерботтом снял шедевр, однако лучше бы он этого не делал. У всех остальных к британскому режиссеру появился достаточно стандартный набор претензий: мол, кино вышло аморальное по содержанию, нечеловечески жестокое по форме и женоненавистническое по своей сути. С недовольными в этот раз спорить бессмысленно, потому что они отчасти правы. Тем не менее, резонно возникает такой вопрос: как связано нежелание Уинтерботтома «сеять разумное, доброе, вечное» с художественными достоинствами фильма? Безусловно, для того чтобы понять, стоит ли тратить два часа своей драгоценной жизни на данное произведение, необходимо иметь хотя бы какое-то представление о связанном с ним культурном контексте.
Картина является экранизацией одноименного романа Джима Томпсона, про который Стэнли Кубрик однажды сказал следующее: «Вероятно, это самая пугающая и реалистичная история криминально извращенного ума из всех, что мне когда-либо встречались». Поставить книгу намеревались еще в начале 60-х, но тогда помешала внезапная гибель намеченной на одну из ролей Мэрилин Монро. В 70-х роман был экранизирован, но настолько неудачно, что о нем предпочли больше не вспоминать. Все, кроме Квентина Тарантино, конечно, которому не дали снять ленту в нулевых из-за трагических событий 11 сентября (сюжет сочли излишне жестоким для потрясенных американцев). То, что сумел сделать сегодня Майкл Уинтерботтом, пожалуй, оправдывает все неудачи, которые сопутствовали предыдущим замыслам. «Убийца внутри меня» получился стилистически совершенным — подчас даже слишком — неонуаром о природе зла.
Как оказалось, вся кинофестивальная шумиха поднялась исключительно из-за эпизода, в котором главный герой долго и методично дубасит кулаком по Джессике Альбе, превращая ее маленькое кукольное личико в кровавое месиво. Да, снята сцена действительно с дьявольской натуралистичностью: Уинтерботтом не щадит зрителя, но руководствуется при этом не склонностью к эпатажу и провокации, а нежеланием искажать текст Томпсона. Как и Патрик Бэйтман из «Американского психопата» Лу Форд — порождение эпохи, но если деструктивность личности Бэйтмана была подчас слишком метафорична (на деле каждое совершенное им убийство было связано с очевидным желанием писателя Эллиса пожурить консюмеризм), то здесь, напротив, бытует простая реалистическая концепция. Режиссер неслучайно пытается отсечь как психоанализ, так и символизм: оглядывая книжную полку, где Священное Писание соседствует с пособием Фрейда, герой выбирает Библию, поскольку там запрятаны фотографии обнаженной горничной.
Лу Форд представляется зрителю максимально утрированной копией рядового законопослушного гражданина, у которого по каким-то причинам съехали рамки дозволенного. Живым его делает не столько гениальная актерская игра Кейси Аффлека (будет очень странно, если его не номинируют на «Оскар»), сколько мастерство авторов изящно подчеркивать амбивалентность бытия. «Всегда светлеет перед тьмою», — постоянно твердит один из персонажей картины. Поставив кляксу на портрете одноэтажной Америки, режиссер вторит ему сюжетной контрастностью: ангельская красота воспылает здесь самыми теплыми чувствами к моральному уродству, представитель закона станет жестоким убийцей, секс смешается с актами садомазохизма, а главный герой, постепенно потеряв над собой контроль, начнет проявлять разрушительную жестокость к тем, кого он больше всего любит.
Как это ни парадоксально, но будучи ироничным и издевательским (во всех смыслах этого слова), фильм у Уинтерботтома в конечном итоге вышел не про одного конкретного психа, а про искусство быть человеком. Несмотря на то, что все мы умеем сдерживать своего «внутреннего убийцу», осваивать данное искусство можно всю жизнь. Откровенно симпатизируя Форду на протяжении всего хронометража, это лишний раз понимаешь. Жаль только, что осознание приходит лишь в тот момент, когда за кадром начинают громко петь «Shame on you».
