«Обычные подозреваемые»
Праведное бурчание, разразившееся в блогосфере по поводу нового «Шерлока Холмса», строится в основном на чередовании эмоциональных междометий. Ах, кто это позволил так нахально американизировать исконно британское? Ох, кто же вернет нам теперь того былого махрового интеллигента, который столь невозмутимо жевал на завтрак овсянку? Что ж, неистовствующих поклонников культовой советской экранизации понять несложно: уже на первых минутах фильма многие из них непроизвольно впадают в когнитивный диссонанс, вызванный тем, что мастер дедуктивных умозаключений размышляет в какую часть тела лучше ударить врага, чтобы нанести ему максимальный урон. Логическая цепочка у нынешнего гения детективных расследований выходит следующая: раз похож на заправского алкоголика, значит нужно бить в печень. О прочих рефлексиях сыщика, наверное, лучше умолчать. Не то что бы из соображений приличия, сколько потому, что новый фильм Гая Ричи действительно стоит увидеть своими глазами.
Посмотреть здесь есть на что: словно сошедшая с картинки викторианская Англия, изумительный актерский ансамбль, абсолютное единство стиля и всякое отсутствие какой-либо постмодернистской пошлости. При всем при этом, взвалив на себя довольно рискованный проект, кажущийся легкомысленным британец поставил удивительно смелую экранизацию, которая не только представила канонического Холмса в кардинально ином ракурсе, но и оказалась максимально близка к оригиналу. С прозой Конан Дойла режиссера роднит не только говорящая атрибутика. Нет, шляпы-цилиндры, трости, трубки, скрипка — все осталось на своих местах. Главное здесь, что Холмс наконец-то предстал перед зрителем самым обычным человеком — со своими слабостями-достоинствами, преимуществами-недостатками. С подачи блистательного Роберта Дауни легендарный сыщик вдруг обрел плоть и кровь, избавился от той ходульности, что побуждала его видеть на три метра в землю и знать на три шага вперед. Теперь пытливость рационального ума приводит к затяжным депрессиям. Врожденное чувство юмора — к манерам одного небезызвестного доктора (учитывая, что Хауса с Холмса и списывали, все это больше похоже на вечные полемики о первичности курицы-яйца). Страх потерять друга в лице соратника Ватсона — к какой-то по-человечески понятной ревности.
Единственное, к чему действительно можно придраться в картине — ее решительная несостоятельность как детектива. Несмотря на то, что два часа экранного времени пролетают вмиг, фильм увлекает вовсе не хитросплетенными «скандалами-интригами-расследованиями». Тот сюжетный омут, в котором пребывают мистические заговоры, загадочные воскрешения из мертвых и оккультные жертвоприношения — это такой постыдный обезжиренный Дэн Браун, с которым Гай Ричи справляется пока еще плохо. Монтажные склейки и ловко спроецированные цитаты из своего собственного творчества заботят режиссера куда больше, чем стройный сценарий. Тем не менее, к финалу из «Шерлока Холмса» можно выудить, в общем, элементарнейший месседж: как жанр детектив давно уже мертв, его бессмысленно дефибриллировать.
Пожалуй, Ричи это тоже понимает. Он сделал кино, продолжение которого хочется посмотреть вовсе не из-за открытого финала. Мало кого проймет личность профессора Мориарти, лишь единицы ринутся перечитывать рассказы Конан Дойла, да и вспомнить через неделю-другую, чем таким интригующим закончился «Шерлок Холмс» не представится возможным. Осталось лишь стойкое ощущение того, что искусно сделанный голливудский аттракцион и литературная классика не вступили в конфликт, а вновь дополнили друг друга. И именно это дорогого стоит.
