Одна из самых трогательных отсылок к бессмертным «Зловещим мертвецам» была продемонстрирована режиссером Ричардом Келли в его эффектном прощании с нежным возрастом от лица поколения конца 80-х — картине «Донни Дарко». В сильнейшем, любимом всеми неофитами эпизоде, мечтательный герой Джейка Джилленхола сидит со своей спящей девушкой в пустом темном кинозале, заворожено рассматривая персонажей дебютного фильма Сэма Рэйми. Фильма, который впоследствии был процитирован каждым талантливым постмодернистом: от Нила Маршалла до Квентина Тарантино. «Зловещим мертвецам» исполнилось почти что тридцать лет, в 2010-м грозится грянуть совершенно ненужный авторемейк, ну а пока речь пойдет о работе по сути подготовительной, чудной проверке мастера «себя в жанре» — фильме с говорящим названием «Затащи меня в ад».
Все же жизнь забавами полна, иначе и не сформулируешь логичный и вразумительный ответ на вопрос, почему именно Рэйми со знанием профессии, но на полном серьезе долго и упорно снимал вопиющую чепуху про скучного ботаника в разноцветных лосинах, а потом раз... и ни с того, ни с сего вернулся к истокам. Вернулся без мыслей об ущербе для репутации, без свойственного отягощения интеллектом, как это часто у многих бывает, без высоких амбиций и аналогично высокого бюджета, без прочих стыдных обязательств перед праведной и неполовозрелой публикой, прибившейся к адептам режиссера за все те серии бесконечного «Человека-Паука».
Опять-таки вернулся, чтобы снять исконно жанровое кино, ни разу не являющееся оммажем, пародией или оскорбительной синефильской шуточкой. И снял, примирив в итоге как ностальгирующих, так и неведующих. В данном конкретном случае необходимо осознать лишь один момент: перед зрителем разворачивается не очередная стилизация, здесь неуместна приставка «трэш», являющаяся в последнее время оправданием профнепригодности многих молодых кинематографистов. «Затащи меня в ад» — самый настоящий хоррор из другой эпохи. Именно таким жанр был примерно тридцать лет назад: умышленно грубым, обязательно страшным, нарочито противным, но в то же время очень искренним, смешным и настоящим. Про сюжет, который действительно мог бы уместиться в получасовой формат каких-нибудь «Баек из склепа», ничего толком сказать не получится. Но о его реализации можно написать не один текст.
Уже на десятой минуте хронометража в кадр влезает отвратительная старуха, громко сыплющая в адрес банковской работницы проклятья. Не раскосая убиенная девочка с длинной челкой, не экзистенциальная апокалиптическая мгла, не призраки прошлого и даже не армия живых амфетаминовых мертвецов. Именно старуха, с гнилыми зубами, длиннющими ногтями и скверным характером. Ведьма будет орать голосовой мощью, сравнимой с гулом авиационного двигателя. И это и впрямь страшно, поскольку без всяких подготовительных кладбищенских музыкальных аккордов. Чуть позже все та же бабка нечаянно выронит свою вставную челюсть и попытается покусать миловидную блондинку деснами. В результате проклянет: наутро к новоявленной карьеристке припрется мифологическая ламия — черная коза (!), забирающая людские души прямиком в ад.
Наверное, самое приятное в работе Сэма Рэйми — это то, как ему удается выдержать удивительную атмосферу: страшное органично сочетается со смешным ввиду достижения режиссером степени какого-то распоследнего гадства, когда на экране может произойти все что угодно, а об этом даже никто не предупредит. Так, в напряженный момент спиритического сеанса вместо ожидаемого зрителями «бу!» закричит уже белая коза, причем человеческим голосом и со словами: «Ты меня обманула, сука!». А на торжественном обеде с родителями, где ничего страшного быть не может в принципе, ситуационный комизм резко сменится макабрическими галлюцинациями, на которые единственная возможная реакция — зажмуриться и поглубже вжаться в кресло. Собственно, после просмотра многим пришло в голову обсудить, что ныне может являться признаком ума в примитивных хоррорах. Как оказалось, хорошее знание жанра никем не ценится. И если перефразировать любителей, они говорят следующее: «Нет ничего умного в том, когда режиссер самозабвенно цитирует «Кэрри» (у Рэйми эпизод с рукой, вздымающейся над могильной земелькой, повторяется дважды). Однако не может быть ничего умнее той картины, которую никто и никогда не сумеет обсмеять в каком-нибудь «Очень страшном кино».
В данном случае комедиографы действительно бессильны. Чтобы сделать пародию смешнее, нужно быть гением. А гении никогда не смеются над кем-то, только над собой. Будем надеяться, что об этом можно будет вспомнить уже в недалеком будущем, когда видоизмененный Эш вновь возьмется за бензопилу.
