«Собачье сердце»
После ознакомления с этим незатейливым фильмом о братьях наших меньших крайне интересно вычитывать подробную творческую биографию его автора-создателя. По мере просмотра неслучайно возникает вполне логичное подозрение режиссера в рекламном прошлом. Кажется, что он просто обязан был ставить сотни телевизионных роликов, в которых с одинаковым упоением воспевались обезжиренные йогурты, собачьи корма, «дышащие» подгузники или какая-нибудь там ароматизированная туалетная бумага. На деле оказалось, что Дэвид Франкель, помимо широко известной беззубой сатиры на мир моды, грешен лишь в одном — постановке многочисленных серий «Секса в большом городе». Многим ли отличается первое от последнего — вопрос спорный. Впрочем, лаконичным ответом может послужить как раз таки «Марли и я» — далеко не самая худшая картина для собачников и сентиментальных барышень; эдакая очередная приторно-добрая комедия, которая дарит зрителю и смех, и грех, и абсолютное погружение на самое дно телевизионно-мыльной эстетики.
Фильм основан на одноименной книге мемуаров журналиста Джона Грогана, который небесталанно и в достаточно шутливой форме изъяснялся с читателем посредственными новостями и подробностями своей бестолковой личной жизни. В голове его витали беспорядочные мысли об отцовстве, о заторможенном карьерном росте и подоспевающем кризисе отношений с любимой женой. Тупая же псина, заведенная с целью осмысления банальной ответственности, в свою очередь, избавляла от рутины посредством тонны сгрызённой мебели, кишечно-желудочных вольностей и проявлениями ультимативно дурного характера. Воплощать на экране роль «самого вредного пса в мире» довелось аж двадцати двум выдрессированным «друзьям человека», которые поочередно проживали один из этапов его тринадцатилетнего по сюжету существования. И стоит заметить, что работа «четвероногих» бесподобна настолько, что актерам-людям не приходится даже стараться. Ну, дурачится Оуэн Уилсон — так он всегда такой. Ну, не старается Дженнифер Энистон — да кому и какое до нее дело, когда умилительный лабрадор выделывает очередную пакость?
Классические пляски вокруг животных, неспособных по своей природе сфальшивить в кадре — они, конечно, не на $130 миллионов, которые уже собрала эта скромная старомодная комедия. Впрочем, вносить посильный личный вклад в кассу картины не возбраняется никому и, слава богу, что режиссер, откопавший эту беспроигрышную формулу успеха, подобное отчетливо понимает. Осознает он и тот факт, что порой второстепенные герои намного интереснее главных: особенно радует его уже традиционная потребность тащить великих актеров на достаточно характерные роли. Изумителен оскароносный Алан Аркин в образе афористически отшучивающегося пожилого флегматика — редактора местной газеты. Действительно дорогого стоит и гомерически смешной эпизод, в котором бесподобная Кэтлин Тернер играет колоритного инструктора по дрессировке, напоминающего сержанта по строевой подготовке.
Упрекнуть Франкеля можно лишь за то, что у него уже второй раз выходит беспомощное в контексте поднимаемых нравоучений кино. Наблюдать за героями-людьми, в отличие от животных, если и не мучительно, то как-то неловко, ибо в голове автора кроется патологически скверное свойство: фиксировать зачатки драмы в упрощенном телевизионном ключе. Появление первого ребенка супружеской четы обыгрывается в картине так, словно акценты ставятся не на беременности вовсе, а на цвет и структуру теста, которым Энистон непристойно тычет в камеру. Что уж говорить о панацее от всех проблем — симпатичной мордочке псины на крупном плане, выстроенном по неписаным законам плохой рекламы? В конечном счете, «Марли и я» спасает даже не столь пресловутая собака, сколь реальный потенциал режиссера для работы в формате смешного, непротивного и исключительно семейного. Дело за малым: по капле выдавить из себя все, что связано с «мылом». Таланта от этого явно не прибавится, но хотя бы глаза щипать не будет, да и одним толковым ремесленником в Голливуде уж точно прибавится.
