«Отрок во Вселенной»
Наверное, это в крови — страсть к набиванию собственных шишек в обход чужого опыта. Родному мейнстриму нет и пяти лет отроду, а конвейер сплевывает исключительно дорогостоящие ленты и не думает размениваться на крепкий жанровый середняк. Конечно, зачем?! Пусть голливудские дурачки по полжизни ходят в подмастерьях, десяток лет выслуживаясь за первый бюджет, зато у нас, куда не ткни, — не Феллини, так Кубрик. И никого, почему-то, не заботит, что из ежегодной сотни лент пересмотра достойны две-три максимум. Заметьте: далеко не всегда те, что ставили рекорды по собственной дороговизне.
Да, самую злую шутку с «Обитаемым островом» сыграл его бюджет. Колоссальная сумма, ухнутая на производство диптиха, выступала чуть ли не форвардом рекламной кампании. Расчет-то был логичен: лучшего инфоповода для лишнего упоминания картины в прессе и не сыскать, да вот только неискушенный в вопросах кинопроизводства конечный потребитель на старуху нашел проруху. Что ему эти отчеты об израсходованном километраже пленки, килограммах выкроек и длительном съемочном периоде? Для него потраченное должно быть прямо пропорционально количеству спецэффектов — и уж на сорок миллионов будьте добры отрисовать. Естественно, не поражающий воображение визуал оказался горьким разочарованием.
Справедливости ради, все не так уж и плохо. Деньги в кадре чувствуются. Проблема носит, скорее, художественный характер: постапокалиптический мир, несмотря на всю глубину его проработки — с любовно раскиданным мусором, паутинками покрывающих стены трещин и красиво облупившейся краской — недостаточно оригинален, напоминая всю голливудскую фантастику разом. Все когда-то сделанное и где-то подсмотренное, кинематографическая дворняжка — сумма всех пород. И из-за этого экранное величие воспринимается искусственной важностью, как спектакль сельского клуба, в меру таланта своего худрука воспроизводящий представление с кремлевской елки.
Похожие симптомы демонстрирует и экшн. Он не плох, но его чудовищно мало. Если не считать скоротечного крушения кое-как смоделированного космического спрута, в ожидании первой схватки приходится томиться целых сорок минут. Сорок минут неторопливых диалогов, почти осязаемо тянущих время дегустацией каждого слога, сорок минут улыбок и сюжетной летаргии. Пробуждение наступает лишь однажды, когда дрогнувшая под взрывом трансляционная башня вспарывает поезд — но эпизод заканчивается так молниеносно, что адреналин просто не успевает впрыснуться в кровь. Следом сонное царство снова вступает в свои права, заставляя лениво приоткрывать веки на клишированную хореографию драки в переулке и штурма гетто. Возможно, смени авторы общий ритм повествования, лента сильнее соответствовала бы своей блокбастерной природе, но при существующей подаче она скорее напоминает выведенный на большие экраны сериал, маскирующийся монументализмом.
А что же с сюжетом? — спросите вы. А тут позвольте занять непопулярную позицию, но дотошная верность первоисточнику — далеко не первостепенный критерий талантливой адаптации. Вон, и «Властелину колец» предъявляли претензии, и буквоедский «Код Да Винчи» оказался из рук вон плох. Самое главное — чтобы экранизация выглядела фильмом, а не книжной иллюстрацией. То есть, чтобы ничего из происходящего на экране, начиная с внутренней логики событий и заканчивая мимикой персонажей, – ничто не прикрывалось отговорками «так в книге», попросту не вызывая вопросов. Если это условие соблюдено, значит, картина получилась.
Нет, «Фильм первый» ни в коем случае не осечка и даже не плохое кино. Просто нет у нас в стране постановщиков, способных сдвинуть подобную махину с места. Даже посягательства на заветный гуж понятны: кому не хочется своими ногами помесить грязь истории? Но пока мы имеем только хорошо выполненную домашнюю заготовку. А для того, чтобы черновик превратился в настоящее кино, нужно долго тренироваться — и желательно, не на нашем новогоднем досуге.
