Чтобы извлечь из-под пепла лет фильм «Прах времен», Кар-Ваю пришлось вернуться в 1994 год, когда его молодая кинокомпании «Jet Tone Films» выпустила свой первый проект. Им и был «Прах времен», перемонтированная версия которого сегодня выходит на экраны. Камера Кристофера Дойла — прославленного оператора, снявшего с Кар-Ваем «Чунгкингский экспресс», «Любовное настроение» и «2046», — запечатлела переплетения судеб великих воинов, странствующих вслепую в фантастической вселенной цзянху. Этот мир, насыщенный красками, полетами и красивыми скрещениями мечей, в начале 2000-х открыли западному зрителю «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» Энга Ли и «Герой» Чжана Имоу. Более ранний «Прах времен» прошел стороной, в то время как снятый одновременно с ним «Чунгкингский экспресс» прославил Кар-Вая. Признанный мастер, сегодня он получил возможность вернуться к своему детищу и с помощью новых технологий придать «Праху времен» то совершенство формы, без которого фильмы этого режиссера уже немыслимы.
В многоцветном сне героев фильма дует нескончаемый ветер, видимо, призванный развеивать прах времен. Над синей рекой, в которой один воин сразится со своим отражением. И над желтой пустыней, где другой примет свою смерть, успев заметить, что звук, с которым кровь хлещет из раны, удивительно похож на шум ветра. Полощутся края одежд, развиваются волосы, рассеивается дым. Герои наблюдают за неуловимым движением — мы видим их завороженные лица, на которые отбрасывает мелкую тень плетеная птичья клетка. Каждый из них, как всегда у Кар-Вая, чувствует себя актером перед лицом вечности — выразительно страдает, произносит монологи о чувствах и памяти и налаживает напряженную внутреннюю связь с затемненной стороной кадра, о которой заботится Кристофер Дойл.
«Прах времен» Кар-Вай снял по мотивам романа Луи Ча «Герои, стреляющие по орлам». Взяв за основу историю двух персонажей, Зловредного Повелителя Востока и Злобного Повелителя Запада, режиссер домыслил эпизоды их юности и выстроил сложные отношения с прошлым. Жанр цзянху традиционно рождает героев, обладающих магическими талантами. Кар-Вай наделил Повелителей силой памяти и силой забвения. Странствие сквозь время — сквозной мотив в творчестве режиссера — стало для них неизбежным. На пути героев по лабиринту чувств и воспоминаний ориентирами служат привязки к временам года и многочисленные отсылки к «Книге Перемен». Они словно напоминают: каждый день уже где-то прописан, снабжен собственным предсказанием и в каком-то глобальном смысле не забыт. Поэтому и можно свободно путаться во времени, не отличать мужчин от женщин, а друзей от врагов, и все-таки оставаться частью истории, которая развивается по своим законам.
Кар-Вай отмечал, что необходимость придерживаться литературной основы породила в нем чувство фатализма из-за того, что конец истории был заранее известен. Между тем, в «Прахе времен» зрителя может смутить как раз сюжет, лишенный минимальной ясности. Говоря простым языком: не понятно ничего. Но подобные претензии применительно к таким монстрам кинематографа как Линч или Кар-Вай давно не котируются. Считается, что кому надо, тот разберется. Все остальные лишний раз убедятся в том, что кино, в отличие от телевидения, берет не сюжетом, а выразительными средствами. А их в картине — такое величественное разнообразие, что не возникает сомнений: режиссер не зря штурмовал закрывшуюся гонконгскую лабораторию, добывая копии первого «Праха времен». Новая версия получилась ослепительной. Для этого стоило ворошить пепел.
