Майк Флэнеган, будучи большим поклонником Стивена Кинга (к его творчеству автор обращался уже как минимум дважды), в «Полуночной мессе» отправляет зрителя на небольшой рыбацкий остров Крок Пот, окутанный мглой и узнаваемой атмосферой, свойственной прозе «короля ужасов». В центре истории оказываются островитяне, которые по тем или иным причинам не могут покинуть обреченное место. Дружат тут сквозь зубы и натянутую улыбку. Правда, есть на острове кое-что, что объединяет местных жителей — воскресные мессы в местной церкви. Однажды все в корне меняется, когда в городке появляется таинственный священник со своим личным сундуком секретов.
«Полуночная месса» разбита на семь эпизодов, озаглавленных в честь того или иного священного писания. Цифра семь тут вообще всплывает довольно часто: на постере известного фильма Дэвида Финчера в комнате одного из главных героев; в проповедях, отсылающих к «семи чашам гнева божьего». В конце концов, несложно догадаться, что каждому на острове найдется и по одному из смертных грехов. Практически все герои призваны тут пройти свой тернистый путь к покаянию и прощению: будь то вернувшийся на остров Райли Флинн, который будет терзать себя за свое пристрастие к алкоголю, повлекшее за собой трагедию, или блаженная Бев, что методично отравляет себя и окружающих отчаянной завистью к тому, что Бог любит не только ее.
Библейские аллюзии Флэнеган щедро рассыпал и в «Призраках», однако в «Мессе» автор себя уже ни в чем не сдерживает (в юношестве, как известно, Флэнеган служил при алтаре). Автор предельно аккуратно, словно хирург, исследует тонкую грань между истинной верой и оголтелым фанатизмом, праведниками и грешниками, светом и тьмой. Кому-то может показаться, что шоу раскачивается очень медленно, однако у Флэнегана, как в хорошей театральной постановке, заготовленные заранее ружья спрятаны за кулисами, чтобы выстрелить лишь к финалу. Методично раскрывая характеры персонажей в диалогах, потихоньку расставляя их, как шахматные фигуры, режиссер не забывает периодически встряхнуть зрителя саспенсом, который выдается здесь небольшими, но выверенными дозами.
Для случайного зрителя, ожидающего от «Мессы» классических пугалок на религиозную тему, в сериале наверняка окажется слишком мало бугименов, выскакивающих из-за угла, и слишком много разговоров о том, что есть грех, вина и искупление. Впрочем, Флэнеган, вероятно, и не ставил перед собой задачу напугать зрителя клыкастой нечистью, которая начнет сосать кровь из своей глубоко порочной паствы ближе к развязке сериала. Мистика тут служит, скорее, фоном, в качестве метафоры. Истинный страх, о котором пытается проповедовать режиссер в своей «Полуночной мессе», кажется, кроется в разрушительной силе самообмана. Судя по сюжету, ему подчас свойственно подчинять любого смертного вне зависимости от вероисповедания последнего.
