«Фанни и Александр. Хроника создания фильма» (Dokument Fanny och Alexander), Швеция, 1984; реж. Ингмар Бергман, документальный; в фильме участвуют Ингмар Бергман, Свен Нюквист, Бертил Гуве, Гуннар Бьёрнстранд, Пернилла Альвин, Ева Фрёлинг, Алан Эдвалл, Стина Экблад, Эрланд Юзефсон.
Режиссёр Ингмар Бергман работает над самым масштабным своим фильмом - кинороманом «Фанни и Александр».
Никаких принципиальных секретов эта документальная картина вроде бы не раскрывает. Тот, кто в принципе знаком с тем, как делается кино, не найдёт здесь для себя ничего нового: вот стоит камера, вот режиссёр общается с артистами; вроде бы всё ровно так же, как всегда и везде.
Другое дело, что тут мы знаем: перед нами - сам Бергман, за камерой стоит Свен Нюквист («Свен использует минимум источников света, но с максимальной точностью»), а роль, например, шута исполняет Гуннар Бьёрнстранд - актёр, снимавшийся у Бергмана чаще всего: в общей сложности - девятнадцать (!) раз (чаще всего роли у него небольшие, но в таких лентах, как «Урок любви» и «Улыбки летней ночи», «Сквозь тусклое стекло» и «Лицо», а также, разумеется, «Седьмая печать» и «Причастие» - центральные).
В процессе работы Бергман то сидит за камерой, проверяя выставленный кадр, то остаётся вместе с актёрами (порой так даже вплотную к ним). И признаётся: «Я в деталях воссоздаю несколько моментов из моего детства, бывшего шестьдесят лет назад. Это странное ощущение», - находя в членах своей слаженной команды самых что ни на есть преданных помощников.
Съёмки пятичасового повествования о жизни семейства Экдаль продолжались несколько месяцев, однако рассказ о них не столь подробен, как можно было бы этого ожидать. В документальную картину включено лишь несколько избранных фрагментов: встреча группы накануне старта, первый съёмочный день (который «всегда отвратителен, так что мы решили начать с чего-то приятного» - с боя подушками!), репетиция самого первого кадра, сочельник, финальная ночная смена...
И тут не так уж много занимательных фактов, за которые можно было бы зацепиться – вроде тех, когда мы узнаём, что сцену, например, пышных похорон с пятьюстами статистами снимали без заболевшего режиссёра (процесс был отлажен так, что опытные киношники и без него справились), а каскадёр, изображавший горящую тётку, несмотря на все предпринятые предосторожности всё-таки получил тяжёлые ожоги.
Отказавшись от мельтешения, Бергман сосредотачивается на том, чтобы показать, сколь тщательно прорабатывалась та или иная сцена - вплоть до мельчайшего жеста актёра или незаметного поворота камеры (тут, кстати, выясняется, что у Бергмана и Нюквиста были разные взгляды на то, как этого достигнуть). И показательнее всего в этом отношении большой девятиминутный эпизод, в котором режиссёр разбирает с артистами мизансцену, прорабатывая движения для каждого появляющегося в кадре. А смешнее всего - попытка мэтра «режиссировать» действия кота, определённо не желающего подчиняться его указаниям.
Уникальность этого, как сейчас говорят, фильма о фильме объясняется просто: это возможность увидеть великого мастера, что называется, в естественной среде его обитания. Впрочем, не совсем так: наиболее вольготно, как известно, ему жилось в пространстве театра - и съёмочная площадка не была по-настоящему любимым его местом (после окончания этой работы режиссёр навсегда ушёл из большого кино). И тем не менее, сегодня Ингмар Бергман для нас в первую очередь именно человек кино - и потому эта хроника обладает поистине невероятной ценностью.
«Это может быть интересно, даже занимательно», - гласит титр, с которого всё начинается, и, честно говоря, это ещё очень скромно сказано.
См. также:
Ни дня без Бергмана: «Фанни и Александр» (1982)
Ни дня без Бергмана: «Форё - документ 1979» (1979)
Ни дня без Бергмана: «Осенняя соната» (1978)
Ни дня без Бергмана: «Волшебная флейта» (1975)
Ни дня без Бергмана: «Шёпоты и крики» (1972)
Ни дня без Бергмана: «Форё - документ 1969» (1969)
Ни дня без Бергмана: «Не говоря уж обо всех этих женщинах» (1964)
