«Урок любви» (En lektion i kärlek), Швеция, 1954; реж. Ингмар Бергман, в ролях: Гуннар Бьёрнстранд, Эва Дальбек, Оке Грёнберг, Харриет Андерссон, Олоф Виннерстранд, Рене Бьёрлинг, Ивонн Ломбар, Биргитта Реймер, Йон Эльфстрём.
Гинеколог Давид Эрнеман не хочет жениться на молоденькой Сюзанн, с которой неплохо отдохнул летом. В октябре исполняется шестнадцать лет его браку с прекрасной Марианной - и Давид решительно настроен восстановить их пошатнувшиеся отношения вопреки собственному убеждению, что «любовь умирает на брачном ложе».
Титр с названием четырнадцатого фильма Ингмара Бергмана – «Урок любви» - включает в себя сразу и обозначение жанра: «Комедия для взрослых». Зная автора, можно подумать, что комедию он понимает как-то по-чеховски (и у нас уже есть пример его дебютного «Кризиса»), но закадровый голос спешит развеять подобные опасения, предупреждая, что «эта комедия могла бы превратиться в трагедию» - но не превратится, а также заранее прося отнестись к фильму снисходительно, «учитывая его незатейливость». В довершении всего в музыкальную шкатулку с кружащимися куклами «попадает» молния - что в контексте картины выглядит рифмой к стреле Амура, который появится здесь в финале.
До сих пор Бергман играл в подлинную комедию лишь единственный раз - за пару лет до этого, в одной из новелл фильма «Женщины ждут». Примечательно, что Эва Дальбек и Гуннар Бьёрнстранд и там сыграли супругов, слегка подуставших в браке: муж вовсю заводит интрижки с молоденькими девицами, словно бы перестав замечать, что жена у него - в самом соку (Эва Дальбек если не самая красивая, то уж точно одна из самых красивых актрис, когда-либо снимавшихся у Бергмана). Сюжет «Урока любви» вполне мог родиться в том самом застрявшем лифте - да так наверняка и было, подобные совпадения случайностями просто не бывают. Другое дело, что здесь история разрослась уже до полного метра.
Первый фокус, который игривый автор проделывает со зрителями, замечателен в своей простоте и лёгкости, разыгран он просто великолепно. В поезде герой подсаживается в купе, где напротив друг друга уже сидят мужчина и женщина. Когда дамочка выходит в коридор покурить, попутчики заключают пари: импозантный усач уверен, что сумеет урвать её поцелуй ещё до прибытия в Мальмё. Ему, однако, досталась болезненная пощёчина, а вот гинеколог и правда добился успеха - к изрядному удивлению соседа. Зрителю в этот момент уже известен секрет: словесная пикировка персонажей оборачивается тем, что мы узнаём в них... супругов.
Заметно, что автору в данной картине больше понятна мужская точка зрения, поэтому переживания Марианны («Не всё так легко забыть») уходят куда-то на задний план - и режиссёр обрывает сцену, в которой жена выведала планы мужа и застукала его в гостиничном номере с любовницей. Здесь ему куда интереснее сосредоточиться на отчаянном положении Давида - тем более что придуманный Бергманом любовный треугольник и правда весьма комичен.
Дело в том, что пятнадцать лет назад юная модель в последний момент отказалась выходить замуж за скульптора Карла-Адама - предпочтя его лучшего друга. А сейчас Карл-Адам снова возник на горизонте - и Давид, который ещё год назад клялся в вечной любви, опасается, как бы из-за его оплошности не воссоединились теперь бывшие любовники (получается, что он словно бы возвращает жену её былому ухажёру). Бергман высекает из этого положения немало уморительных искр.
Вот невеста собирается повеситься - но верёвка не выдерживает и падает на неё с куском потолка; герои признаются в любви, обсыпанные штукатуркой. Вот они объявляют о своём решении обделённому жениху, который уже начал праздновать свадьбу в своей мастерской вместе с друзьями. В расстроенных чувствах тот вступает в драку; следует перепалка несостоявшихся супругов; под Карлом разваливается стул, что сопровождается её заливистым смехом. Но самое поразительное - то, как герои выходят из этой неловкой сцены: ссора вмиг оборачивается миром - и все трое присоединяются к сидящим за столом гостям, продолжая веселье.
Ближе к финалу треугольник снова воссоединяется, Карл-Адам, кажется, не сомневается больше в своей победе. Но его губит опрометчивое признание в том, что безусловной верности он не обещает: «Только импотенты остаются верными». Раз так, то зачем менять шило на мыло?..
Хитроумный план всё просчитавшего Давида не рушится даже под воздействием поданной ему «вулканической смеси» (обратите внимание, как бармен подслушивает строящего козни Карла-Адама!) и под напором подосланной конкурентом бабёнки. С шиком обставив свой поцелуй «с самой красивой девушкой Дании» (они к тому времени доезжают уже до Копенгагена), герой добивается нужного ему эффекта: подвыпившая Марианна сама лезет в драку.
Уведя жену из кафе на открыточную набережную (прекрасный повод для отличной шутки: «Если бы здесь была вода - я бы утопилась», - сокрушается она), а оттуда - в заранее заказанный номер, Давид окончательно добивается своего: крепость сдалась, прощение получено, маленький Амур меняет табличку на двери: «Идёт урок любви».
Немало комичного и в других эпизодах картины. Взять хоть воспоминание о первой встрече с Сюзанн (плавный переход от его решительного отказа к их страстному поцелую), хоть момент, когда только что проснувшийся доктор врезается головой в низкий дверной проём. Дети толкаются на лестнице; бабушка отчитывает деда, что тот надел не длинные, а короткие кальсоны; мужчины делают вид, что не могут починить машину (чтобы не ехать на ненавистный ими пикник), - но женщины тогда придумывают запрячь лошадь...
Или вот повзрослевшая дочка Никс не хочет надевать платье. Хотя тут не всё так просто: она вообще подумывает о том, чтобы сделать операцию и стать мужчиной: «Я никогда никого не полюблю. По крайней мере, не полюблю мужчину»... Но сделав на этом небрежный акцент, Бергман в полный голос «скользкую» тему всё-таки не заостряет.
Зато благодаря Никс ему удалось и в комедию ненавязчиво ввести разговор о смерти. «Дедушка, тебе не страшно умирать?» - интересуется внучка, на что верующий дед совершенно спокойно отвечает, что «смерть - это лишь небольшая часть жизни» - и нет смысла по этому поводу зря огорчаться.
Следует отметить, что автор вновь использует здесь многочисленные прыжки во времени, то так, то этак отходя от основной сюжетной линии. Непоследовательность этих воспоминаний, тем не менее, очень грамотно структурирована, что позволяет режиссёру показать широкую панораму семейных отношений, насытив её большим количеством шуток, но не утомив публику «перебором» и не дав забыть магистральную историю.
Короче, если вспомнить, как любит Бергмана Вуди Аллен, то «Урок любви» - тот самый фильм, на который легко представить условный вудиалленовский ремейк. Сравнение тем более уместно, что Давид так и сыплет мудрыми афоризмами: «Счастье парализует, если становится будничным»; «Это самое большое разочарование всех влюблённых: вечная любовь невозможна»; он даже уверен, что Бог первым создал вовсе не мужчину, доходя до предположения: «Вполне возможно, что Бог - это женщина».
Говоря с женой, герой не сомневается, что комедия в их отношениях невозможна: «Только не в такой стране, где зима длится одиннадцать месяцев в году». Но Бергману удалось в этот раз вволю посмеяться - создав кино, которое в его фильмографии может показаться весьма нетипичным. Зато «Урок любви» пользовался заметным успехом у зрителей, что совершенно неудивительно.
См. также:
Ни дня без Бергмана: «Вечер шутов» (1953)
Ни дня без Бергмана: «Лето с Моникой» (1953)
Ни дня без Бергмана: «Женщины ждут» (1952)
Ни дня без Бергмана: «Такого здесь не бывает» (1950)
Ни дня без Бергмана: «Летняя игра» (1951)
Ни дня без Бергмана: «К радости» (1950)
