Питер, вы потратили на вселенную Толкина больше десяти лет. Каково это — наконец-то поставить жирную точку во всей этой истории?
Питер Джексон: Знаете, это довольно занятно… Самыми эмоциональными моментами на площадке для меня стали последние съемочные дни каждого из актеров. По иронии судьбы, они выбывали один за другим (так был расписан наш график) — и было очень грустно… Несмотря на то, что все мы друзья и друзьями останемся, я понимал, что не увижу больше ту же Галадриэль. Конечно, сидеть рядом с Кейт — здорово, но с Галадриэль — еще круче! (смеется) Тяжелее всего, наверное, пришлось в последний день с Иэном МакКелленом, ведь он был со мной с самого начала этого невероятного путешествия. Иэну также было не по себе, я прямо чувствовал его меланхоличный настрой, когда мы снимали последнюю сцену с Гендальфом. И самое главное, что я горд, тем, что мы сделали — новой трилогией, которая у нас получилась, но все равно грустно осознавать, что сейчас каждый из нас разбежится по разным проектам — так что, это очень странные и смешанные чувства.
Иэн МакКеллен и Люк Эванс
Филиппа Бойенс: Когда на экраны вышел первый фильм, было сложно описать мои чувства — я была просто в восторге. Со временем к этому, конечно, начинаешь привыкать, но осознание того, что ты делаешь всё это для зрителей и поклонников вселенной — дорого стоит. Невероятно тяжело расставаться со всеми этими героями. Как мне теперь жить с мыслью о том, что я никогда не услышу, как Энди Серкис говорит голосом Голлума?!
Джексон: Ой, поверь, он будет говорить его голосом на протяжении всей своей жизни! Когда его кинокарьера пойдет на спад, он будет нарасхват на детских праздниках. (смеется)
Энди Серкис: Вообще, я подумывал о том, чтобы запатентовать GPS-навигатор с голосом Голлума…
Джексон: И как же это бы выглядело?
Серкис: (голосом Голлума) Поверните налево… Нет-нет, не слушай его, поворачивай направо! (смеется)
Джексон: Черт, я уже готов его купить!
Серкис: И да, я до конца своей жизни могу вести вечеринки! Зачем мне вообще это кино?!
Бенедикт, расскажете нам о том, что нового вам удалось узнать о CG-персонажах, работая с таким гуру мокапа, как Энди?
Серкис: (саркастично) Да чему он мог научиться?! Ничему! Лентяй! (смеется) Шучу, конечно.
Бенедикт Камбербатч: Посмотрите на нас, мы научились надевать футболки под цвет друг друга! Вообще, Энди был режиссером второй съемочной группы, и поэтому, когда я работал над Смаугом — он трудился в совершенно другом месте. Но, по сути, я учился мокапу по черновым материалам первого фильма — Питер показывал мне видео со съемочной площадки, где Энди был в костюме и камерах, а потом уже нефинализированную графику, чтобы я мог понимать, как всё это работает. Это невероятно. Он, безусловно, король мокапа. Это настоящее искусство.
Камбербатч и Серкис, не сговариваясь, пришли на конференцию в голубых футболках
Кульминацией триквела станет та сама, вынесенная в заглавие, эпическая Битва пяти воинств, поэтому хотелось бы спросить — как изменились ваши герои к моменту окончания этого сражения, и что именно толкнуло каждого из них на участие в ней?
Джексон: Так-так, ребятки, аккуратнее! Никаких спойлеров!
Люк Эванс: Могу говорить только за своего героя. Как вы можете помнить, что для моего Барда важнее всего его прекрасные дети, поэтому он идет сражаться за них. За свою семью. И это единственное, за кого он может сражаться в этом мире.
Ли Пэйс: Когда гномы нападают на Смауга — по сути, именно это событие и становится кульминационным, и именно оно отвечает за действия каждого из героев в третьем фильме. У них просто не остается другого выбора.
Кейт Бланшетт: Знаете, когда я впервые прочитала сценарий, то поняла — каждый из героев (кроме, пожалуй, Некроманта) противостоит не только каким-то очевидным злым силам, но и самому себе. И, учитывая тот факт, что каждый народ враждует друг с другом — они всё равно, в итоге, находят в себе силы, чтобы преодолеть ненависть и сплотиться. И я думаю, что благодаря этому фильму, «Властелин Колец» будет восприниматься совсем по-другому.
Иэн МакКеллен и Кейт Бланшетт
Орландо Блум: Для меня же возвращение к образу Леголаса оказалось куда интереснее — ведь когда мы впервые встречаем моего героя во «Властелине Колец», у него никакой предыстории. И теперь же мне выдалась невероятная возможность «придумать» этого героя с нуля. И мне кажется, что нам это удалось.
Эванджелин Лилли: Моя Тауриель — совершенно юная эльфийка, которая толком и не видела мира вокруг себя, так что одно это приключение — уже большое потрясение для нее. Чего уж говорить о масштабных битвах? Все это ей в новинку. Разумеется, ей приходится выживать и сражаться. Она очень быстро повзрослела.
Камбербатч: Мой Смауг… Он…
Джексон: (перебивая) Бенедикт, помни, спойлеры! А, вообще тебе лучше помолчать! (смеется) Может, мы тебя лучше о «Шерлоке» спросим? Потому что про Смауга тебе лучше не говорить!
Питер, чем вы планируете заняться после того, как последняя часть «Хоббита» выйдет на экраны? Наверняка же у вас уже есть мысли насчет этого…
Джексон: Сделаю «Познакомьтесь с Фиблами 2»! (смеется) Нет, знаете, не могу пока сказать… Когда ты заканчиваешь работу над очередной лентой, то теряешь частичку самого себя — ведь постоянно приходится принимать решение: какой парик лучше надеть герою, как лучше сделать эту сцену, как лучше сделать ту? Плюс, стараешься всячески представить себя в качестве зрителя, сидящего в зале, чтобы понять, что именно каждый из них хочет увидеть на экране. Так что, так или иначе — каждый фильм получает частичку самого творца. Как таковых творческих планов у меня пока нет: мы с Фрэн (соавтор и супруга режиссера, — прим. автора) разрабатываем несколько историй, в основе которых лежат мифы Новой Зеландии, но это всего лишь наметки… У меня нет расписанного плана на ближайшие пять лет — да чего уж говорить, и на два года-то нет! Но, если мыслить глобально, то я хотел бы вернуться к малобюджетным историям.
