В «Человеке ноября» вы выступили не только исполнителем главной роли, но и исполнительным продюсером — что значит для вас эта картина?
— После того, как я закончил съемки в своем первом фильме бондианы — «Золотом глазе», — мы вместе с моим давним партнером Бо Клэр создали производственную компанию Irish Dream Time и стали кинематографистами. На нашем счету уже десять разнообразных картин: например, «Матадор» или заканчивая «Афера Томаса Крауна». Но чего нам не хватало — так это боевиков. И поскольку прошло довольно много времени с момента моего участия в бондиане, мне показалось правильным вновь вернуться в мир шпионажа. Бо нашла книгу Билла Грейнджера, и, должен признаться, мне очень понравился главный герой: его непростой характер и крутой нрав прекрасно сочетался с моральными ценностями — поэтому мы и взялись за этот проект.
Но вы-то с главным героем явно себя не ассоциируете?
— Нет, что вы. Совершенно.
Что же именно вам в нем не близко?
— Мне кажется, что он очень жестокий — в реальной жизни это неприемлемо.
На танке по Петербургу: кадр из фильма «Золотой глаз»
Прошло уже немало лет с тех пор, как вы разрушили Санкт-Петербург в «Золотом глазе», однако русские всё еще главные злодеи Голливуда. Почему так происходит? Разве нам всем не проще быть друзьями?
— (смеется) Да, это очень хороший вопрос! На самом деле, я думал насчет этого, когда мы работали над «Человеком ноября» — в общем-то, у каждой из сторон есть свои плохие качества. Ну и, конечно же, в мире шпионажа всегда должен быть кто-то виновный! А в нашем фильме вообще все плохие — и ЦРУ, и русские политики. Увы, я не тот человек, который мог бы объяснить это противостояние — семена раздора были посеяны еще во времена Холодной войны…
Вообще, если вспомнить фильмы бондианы или же даже вашу картину — возникает ощущение, что в мире шпионажа нет места для любви. Согласны ли вы с этим?
— Не совсем. Мы не хотели, чтобы отношения наших с Ольгой Куриленко персонажей скатывались в банальную любовную историю, потому что это казалось неправильным.
К слову, расскажите, почему вы решили отдать роль главной героини Ольге?
— Сразу скажу, что права на книгу мы купили девять лет назад и разрабатывали этот проект около пяти лет. Мы с Бо искали красивую и талантливую актрису, а Ольга нам очень понравилась в «Хитмэне» — так что мы писали эту роль сразу с прицелом под нее. Потом, правда, она стала девушкой Бонда, но это случайность, честное слово! В ней идеально сочетается женственность и смелость.
Ольга Куриленко в фильме «Человек ноября»
Даже у самых сильных героев есть слабые места. Может быть, расскажите нам о своих?
— Почему это я должен рассказывать вам об этом? (улыбается) Вы считаете, что я бы стал рассказывать какому-нибудь журналисту в Москве о моих слабых местах?! (смеется)
Хорошо, тогда поделитесь с нами — что для вас Настоящее кино?
— Настоящее кино? Хм… Настоящее кино — это фильм, сотканный из мечтаний, страсти, а также — трогающий сердца зрителей по всему миру и остающийся на века. И передающийся из поколения в поколение. Среди таких картин — «Унесенные ветром», «Красный шар», «Крестный отец» и бондиана, конечно же! Настоящее кино — это нечто объединяющее незнакомых людей, собравшихся в пятницу вечером в темном зале кинотеатра; у каждого из них есть свои несбывшиеся мечты и нерешенные проблемы, но, по окончании фильма, они выходят из зала счастливыми. По крайней мере, для меня в детстве кинотеатр всегда был таким местом: фильмы помогали мне на какой-то момент почувствовать себя совершенно другим человеком — Клинтом Иствудом, Стивом МакКуином… и никогда Джеймсом Бондом. (смеется) Важно, чтобы кино получалось особенным. Например, когда мы брались за «Аферу Томаса Крауна», то очень боялись сделать что-то не так — но каким-то чудом нам удалось не испортить оригинал. «Золотой глаз», я считаю, был отличным фильмом. И мне кажется, что с «Человеком ноября» нам тоже удалось это провернуть — вернуться в золотой мир триллеров и шпионов.
