И хотя считается, что легкомысленно сыпать именами и названиями — дурной тон, фигура Кевина Уильямсона, ревизиониста, компилятора поп-культуры и автора нового триллера Fox, вдохновляет на профессиональный грешок. «Последователям*» к лицу броские маркетинговые формулы. Но, как это часто бывает, изобретательные определения повисают гирляндами в пустоте.
После осенних конфузов — и словно предчувствуя бесславное возвращение «Связи», — Fox обрушил на Америку шквал рекламы «Последователей*». О сериале и вправду много говорили перед премьерой, но дело не только в стараниях канала. 14 декабря Адам Питер Лэнза перестрелял два десятка детей в школе «Сэнди-Хук». После Авроры, Оук-Крик и Ньютауна у многих возникли претензии к самому кровавому шоу в истории широковещательных сетей, как окрестили «Последователей*» некоторые критики. Не телевидение ли с его культом жестокости провоцирует вспышки насилия? Что творилось в шатких умах Лэнзы, Джеймса Холмса и Уэйда Майкла Пейджа? Уж не новый ли сезон «Чужого среди своих» Showtime? Уильямсон недоуменно разводит руками и, как и в «Крике 4», кивает на интернет.
Ведь каких только пауков ни встретишь во всемирной паутине. К примеру, осужденного на смерть маньяка Джо Кэрролла (Джеймс Пьюрфой). Джо преподавал литературу в университете, заразительно рассказывал об Эдгаре Аллане По и до того проникся его творчеством, что сам стал пописывать — и убивать студенток, непременно вырезая им глаза. Расследованием занялось ФБР и лично агент Райан Харди (Кевин Бэйкон). Харди быстро вышел на Кэрролла, но поначалу лишь консультировался с ним, выпивал и беседовал по душам. Прежде чем Райан догадался, кто на самом деле его приятель, Джо прикончил еще пять девушек. Изувера поймали, осудили и посадили, но в тюрьме он обаял охранника и выпросил у него библиотечный компьютер с выходом в интернет. В сети Кэрролл собрал тайный фан-клуб и подбил простодушных юнцов, чтобы те похищали и убивали людей. Джо задумал размашистую историю в духе По — этакую книгу наяву назло критикам, растерзавшим его дебютный роман, — а разыграют ее ручные адепты, жена, сын и, понятно, Харди, который за прошедшие десять лет спился, но еще не совсем потерял хватку.
Когда в 2007 году Джордж Ромеро заметил в «Дневниках мертвецов», что мы как-то нездорово привязались к медиа, мелькнула мысль: «И ты туда же, старик». Когда в 2011-м песню об этом затянули Крэйвен и Уильямсон, оставалось пожать плечами: «Крик 4» — и так и этак недоразумение. Когда в прошлом году депутат Железняк вместе с коллегами озаботился безопасностью детей в интернете, стало понятно, что проблема действительно существует. Расставлять точки над i в отношениях человека и медиа принялись дилетанты, а люди куда более компетентные толком не смогли им возразить, лишь дежурно посокрушавшись об ущемлении свободы.
Вероятно, искусству под силу пролить свет: если не дать исчерпывающий ответ, то предложить остроумную гипотезу. У Кевина Уильямсона припасена одна, однако свою догадку он излагает, как троечник на пересдаче. «Кэрролл превратил наследие По в религию. Он обращается к людям, используя готическую литературу. В умах тех, кто вырос в обнимку с технологиями и интернетом, разлад. Он [Джо] заполнил собой нишу в нашем обществе. Найди несчастных с расстройствами — джекпот. Дай им симпатичного, обаятельного лидера, позволь им в кои-то веки почувствовать себя живыми. Он помыкает ими. Единственный способ жить по-настоящему — убивать. Типа того», — говорит агент Дебра Паркер (Пэрис), рассудительная, приземленная, навидавшаяся всякого женщина. Харди многозначительно молчит.
Вряд ли найдется более внятное объяснение. Адепты Кэрролла молодые и красивые, словно они выплыли из «Бухты Доусона» The WB, словно сошли со страниц «Дневников вампира» The CW, — и до того безликие, что по отношению к ним неловко использовать множественное число. Они — паства. Вот Эмма (Карри): молчаливая, нелюдимая, смотрит на всех так, словно она грозная мартовская сосулька. Достаточно ли этого, чтобы поверить мужчине со столь скомпрометированной репутацией и взяться за нож? Или Пол (Канто) и Джейкоб (Торторелла): после четырех серий о них известно, что они смазливые дурни — только и всего.
Уильямсон сосредоточен не на психологической точности, а на лихих сюжетных поворотах. В «Последователях*» он пытается еще раз провернуть тот же трюк, что и в «Крике»: разворошить жанровый канон и собрать по кубикам собственную историю. Сценарий полнится заимствованными мотивами и узнаваемыми деталями: Кэрролл — натуральный Ганнибал Лектер (интересно, что совсем скоро новое воплощение обаятельного людоеда будут сравнивать с Джо), Харди — конгениальный ему детектив, по городу бегают люди в жутковатых масках. В каждой серии непременно есть хотя бы пяток отсылок к По — впрочем, таких же односложных, как умствования агента Паркер.
Есть два объяснения, почему это не работает. Указать на клише не значит его деконструировать, а потому «Последователи*» — всего лишь нагромождение штампов. Но, вероятнее, дело в том, что снять сериал, сюжет которого развивается по воле бездарного писаки-психопата, — заведомо безнадежная затея.
