Уилла МакЭвоя (Джефф Дэниелс), известного ведущего новостей с кабельного канала ACN, позвали в университет пообщаться со студентами. Отвечая на дежурные вопросы из зала, он нехотя отшучивался односложными остротами. И когда прекраснодушная глупышка-второкурсница поинтересовалась, в чем же величие Америки, корифей сначала тоже пытался ввернуть что-то про «Нью-Йорк Джетс», однако профессор-модератор вцепился в него: мол, давай серьезно. Терпение МакЭвоя лопнуло, и барышня получила явно избыточный ответ. При помощи статистики и матерков известный своей непредвзятостью диктор популярно объяснил, что нынче США переживают не лучшие времена. После небольшой паузы он, немного успокоившись, произнес пафосную речь о том, что вообще-то некогда Штаты были передовой страной, но его уже никто не слушал.
Выступление МакЭвоя тут же взорвало интернет. От греха подальше он взял отпуск, а когда спустя три недели вернулся на работу, обнаружил, что большая часть его команды разбежалась, а босс без спроса приставил к нему нового исполнительного продюсера — МакКензи МакХейл (Эмили Мортимер), его бывшую возлюбленную, которая только что вернулась то ли из Ирака, то из Афганистана. Та убеждает его сделать новое шоу в соответствие с заветами старой школы — наплевав на рейтинги, маркетологов, ставя во главу угла Настоящую Журналистику.
Всякий разговор об «Отделе новостей*» сводится к обсуждению метода Аарона Соркина, а скорее даже его самого — не только потому, что он главный телевизионный сценарист современности, но еще и из-за того, что в его новом сериале нет практически ничего, кроме автора и его мнения. Уилл МакЭвой — это, понятно, сам Соркин: вздорный идеалист-правдоруб с убеждениями, предмет обожания для одних и ненависти — для других. МакКензи МакХейл — его Сверх-Я: приглядывает, журит, понуждает найти в себе похороненные лучшие качества — неслучайно в университетской аудитории МакЭвою мерещится, что она подает ему сигналы с заднего ряда. Все остальные, насколько можно судить по двум сериям, выполняют функции хора в древнегреческом театре: комментируют процесс, но сами стараются не соваться. По традиции герои прытко и с жаром обмениваются пространными экспромтами на неисчерпаемые темы… О чем надо говорить с народом? Где заканчивается объективность и чем это чревато? Что такое свобода слова? Но поскольку все происходит в голове у Соркина, это не настоящая полемика — ответы известны наперед, благо политика и телевидение — две его излюбленные темы.
На вопрос о величии Америки МакЭвой и МакХейл оба дают отрицательный ответ, но все же по-разному. Он — в духе «вот были времена», она — «все может быть». Впрочем, консенсус отыскивается быстро, всего за один страстный диалог — «все может вернуться». Устами МакЭвоя Соркин утверждает, что все прежние достижения Соединенных Штатов в культуре, науке, экономике, технологии и общественных отношениях обусловлены тем простым обстоятельством, что раньше американцы получали информацию от авторитетных людей. А через МакХейл он уточняет свой тезис: самое важное в демократии — хорошо осведомленный электорат. Поэтому качественная новостная передача News Night, которую задумывают герои, не обычная амбиция влюбленных в профессию людей, а проект преображения общества. Таким образом, Соркин бросает вызов диверсификации информационной среды, вирусному редактору, партизанской журналистике, сам-себе-репортерам, вирусам с YouTube, легкомысленным «молниям» из Twitter, — короче, многоголосию новых медиа, сливающемуся в оглушающий гул. По его мнению, необходимо вновь создать особое место — пространство дискуссии, форум в первозданном смысле слова, и тогда появится шанс на возрождение.
Медийщики-эсхатологи неустанно предрекают конец старой журналистики, теоретики телевидения едины во мнении, что кроме Супер Боула, ничто не в состоянии собрать всех вместе у экранов. Конечно, странно слышать призывы к объективности от памфлетиста, ради иллюстрации своих мыслей придумавшего целый паразитический мир: поскольку действие сериала происходит в 2010 году, Соркин бессовестно приписывает МакЭвою и его команде заслуги настоящих журналистов — например, в пилотной серии в News Night, опережая всех, освещают взрыв платформы Deepwater Horizon в Мексиканском заливе. И трудно себе представить, что передачу на кабеле будет смотреть вся нация — это противоречит логике развития телевидения, согласно которой успех придет к тем, кто метит в нишевые аудитории. Будущее же информационных каналов вообще туманно: например, в июне CNN объявил о рекордном за 21 год падении рейтингов. Поэтому «Отдел новостей*» — скорее утопическая фантазия, чем мысленный эксперимент. Однако она интересна уже потому, что большинство отвергнет ее как вздор. Но главное — как складно там все говорят!
