Официальным поводом для свертывания работ над громкой постановкой, если кто еще не в курсе, послужила смерть уже третьей лошади с момента запуска проекта: по пути в стойло животное ни с того ни с сего встало на дыбы и рухнуло на землю, получив серьезную черепно-мозговую травму. Штатные ветеринары рассудили, что правильнее всего усыпить несчастное создание. Два других инцидента произошли еще во время производства первого сезона «Фарта*», оба — непосредственно на треке ипподрома прямо перед камерой. Несмотря на то, что на съемочной площадке сериала действовали строгие правила безопасности, пресс-служба HBO распространила сообщение, в котором канал честно признался: никаких гарантий того, что впредь трагические происшествия не повторятся, он дать не может, а потому от греха подальше зажигает красный свет.
Прискорбная кончина «Фарта*» практически совпала по времени с известием о том, что Fox больше не намерен ломать голову над своим левиафаном «Терра Нова». В судьбах двух проектов и прежде прослеживалось определенное сходство, но после их почти синхронного закрытия параллели могут показаться совсем уж очевидными. Оба сериала были посвящены нетривиальной теме, долго готовились к выходу именитыми людьми и влетели своим студиям в копеечку; оба неважно стартовали и получили нарекания от публики. Неубедительные рейтинги — что-то около семи миллионов зрителей на серию — в итоге и погубили фоксовских динозавров. В свою очередь, «Фарт*» в воскресные вечера собирал у экранов в среднем около пятисот тысяч терпеливых поклонников — более чем скромное число даже с поправкой на благородное происхождение. Впрочем, приличная статистика просмотров посредством DVR ощутимо скрашивает картину: суммарные показатели сериала Дэвида Милча и Майкла Манна выше, чем, например, у замечательного «Тримея*» Дэвида Саймона, который вот уже третий год подряд никто не будет смотреть.
Злопыхатели поспешили обвинить HBO в том, что он попытался изобразить благородство, на деле стремясь исправить давешнюю оплошность с недальновидным продлением сериала на второй сезон. Это в целом несправедливая колкость — в первую очередь, потому, что для премиум-каналов вроде HBO популярность отдельно взятого шоу не более чем комплимент, причем отнюдь не самый лестный. Их общедоступные — а отчасти и базовые — кабельные конкуренты получают деньги, продавая места под рекламу. В этой телевизионной системе сериал — всего лишь приманка для зрителя, а его рейтинг — коэффициент коммерческой привлекательности. Правила игры обязывают каждую неделю демонстрировать хорошую форму — кто сдает, тот выбывает. Фундаментальное отличие HBO в том, что он продает подписку, дающую доступ к изысканным, беспрецедентным программам — позволяющим пережить новый опыт людям, свободным от цензурных компромиссов и назойливых призывов потратить еще немного денег на газировку, новый автомобиль или передовое средство от прыщей. Будут ли их смотреть, а уж тем более когда и как — вторично: лишь бы исправно платили каждый месяц.
Эти условия диктуют принципиально иной подход к делу. Сериалы хотя бы в общих чертах продумываются на несколько лет вперед. Им позволительно долго запрягать, быть в меру аритмичными и не распинаться в каждом эпизоде в угоду избалованному и непоседливому зрителю. Лучший пример — «Прослушка»: поначалу даже непонятно, с какой стороны к ней подступиться, но к третьему сезону она обретает подлинное величие. «Фарт*» также препарировал крайне специфическую субкультуру со своим языком и, если шире, миром, о котором рядовой обыватель прежде слышал разве что краем уха. Он требовал выдержки и сноровки, и в HBO знали это лучше кого бы то ни было. Со временем «Фарт*» должен был расцвести: в конце концов, странно отказывать в потенциале проекту, в котором по обе стороны от камеры трудились Дастин Хоффман, Ник Нолти, Деннис Фарина, Джоан Аллен, Майкл Манн и Дэвид Милч.
Отмена «Фарта*», видимо, и вправду связана с мертвыми лошадями. На протяжении всего производственного цикла за работой команды сериала пристально следили наблюдатели из AHA («Американская Гуманная ассоциация») и PETA («Люди за этичное отношение к животным»). Последние давно зарекомендовали себя в качестве популистов, фанатиков и непоследовательных ханжей. Не очень-то возражая против самой практики конный скачек, где смертность лошадей и вправду высока, они не преминули раздуть публичный скандал из инцидентов на съемках. В экономической модели премиальных каналов это потрясение куда серьезнее, чем невыразительные рейтинги. Ведь что, в сущности, продает HBO? Сопричастность. Это такой элитарный клуб по интересам. Естественно, никто не хочет иметь ничего общего с живодерами, и неважно, что они говорят в свое оправдание. Поэтому фатальная ирония «Фарта*» в том, что ему просто не повезло.
