— Добро пожаловать в Голливуд. Это ведь ваш первый голливудский опыт?
— Да, первый.
— Вам понравилось?
— Да, очень! Поначалу, правда, было немало коммуникативных неудач ввиду культурных различий, но так всегда бывает, когда команда еще только срабатывается, особенно если ее члены принадлежат к разным культурам.
— А с какими культурными различиями вам пришлось столкнуться на съемочной площадке?
— В основном — в плане коммуникации. Некоторые из нас в буквальном смысле говорили на разных языках. Для меня это был первый опыт работы с такой интернациональной командой… Это одновременно и беда, и благо. Было очень интересно.
— Тяжело было играть, имея в партнерах воображаемого противника?
— Иногда Крис сам изображал пришельца (смеется). Дело в том, что у меня уже был опыт подобного рода, когда приходится воображать себе партнера. Иногда так приходится работать и в других жанрах, в драме, например. Это всего лишь техника. И потом, я считаю, что, работая над любой ролью, ты так или иначе придумываешь какой-то особых подход, какую-то стратегию, индивидуальную технику. Это необходимо для того, чтобы зритель поверил в реальность твоего героя.
— Но есть разница между съемками в традиционном кино и в 3D-фильме?
— В первую очередь это различия в темпе работы. 3D снимается гораздо медленнее, камеры громоздкие, надо часто менять объективы, причем по два сразу. И потом, это новая технология, сам процесс для съемочной команды не отработан до мелочей, как в традиционном кино. Но операторы у нас классные, они работали на «Аватаре». Дублей снималось гораздо меньше, чем обычно, об этом мы узнали в первый же день, так что нам пришлось быть предельно собранными, делать все очень четко и совершать минимум ошибок. Это, на самом деле, неплохая наука для любого актера. Если ты можешь быстро и сразу выдать ту игру, которую сам себе способен представить, то дальше будет только легче.
— Какое было максимально допустимое количество дублей в таких условиях?
— Точно не скажу. И потом, я привык при минимуме времени сосредотачиваться по максимуму, поэтому иногда получается так, что чем меньше времени, тем лучше. Но вот на последнюю сцену ушло четыре дубля, например.
— Четыре дубля потребовались из-за подхода Криса Горака к работе?
— Скорее, из-за 3D. Подготовка к каждому дублю отнимает много времени, так что с этими новыми технологиями хватает своих проблем. Всем приходится к ним адаптироваться, тем более, если уровень собственных амбиций достаточно высок. Мы делаем фильм с бюджетом в $40 млн., а хотим, чтобы он выглядел на $100 млн., в том числе и в плане актерской игры.
Джоэл Киннаман, Крис Горак и Анна Рудакова на съемках фильма «Фантом»
— При подготовке к роли вы смотрели какие-то фильмы сходной тематики, скажем, о войне?
— Я смотрел «Черного ястреба», например, «28 дней спустя», но мне они ничем не помогли. В мире «Фантома» я зависел только от собственного воображения. Это был индивидуальный путь, так сказать.
— Вы успели осмотреть Москву, посетить какие-то достопримечательности?
— Это потрясающий город. Хотя, находясь в Москве, нередко ощущаешь себя полным чужаком, в чужом мире. Но вообще Москва мне нравится. Я сам из Стокгольма, там много русских, и я заметил, что у шведов, финнов и русских много общего в плане менталитета. Может быть, это не касается жителей больших городов, но в случае с жителями окраин это, пожалуй, так. Хотя мне лично не довелось пообщаться с местными жителями, так что ничего для себя почерпнуть от них я не смог. Но вообще Москва — интересное место для подобного кино. Визуально — очень привлекательное. Правда, во время съемок там было очень жарко, что не добавляло легкости в работе.
— Расскажите, как вы получили эту роль?
— Я снялся в шведском фильме «Шальные деньги», которым заинтересовались в Голливуде, были приобретены права на ремейк, и его многие увидели. Крис и Том Джейкобсон тоже его посмотрели, пригласили меня на беседу и предложили эту роль. Ее, кстати, переписали — сначала мой герой был немцем. Мне предложили ее в том числе и потому, что мой отец — американец, и при необходимости я могу говорить с идеальным американским акцентом. Разумеется, когда я шел на встречу с ними, то думал, что мне собираются предложить главную партию, а когда узнал, что речь идет о Скайлере, то подумал: «Второплановая роль, ну что за нафиг?» И они сказали: «Ладно, сделаем героя шведом». (смеется)
— Вы сейчас живете в Лос-Анджелесе?
— Да, у меня там квартира. Я приехал в Лос-Анджелес в сентябре, назначив целую кучу встреч насчет работы. Перед отъездом в Голливуд я сделал в Швеции девять фильмов за шестнадцать месяцев, поэтому мне и пришла в голову мысль, что пора бы уже выходить на международный уровень. Вскоре я получил роль в пилоте сериала на канале AMC (имеется в виду The Killing — прим. ред.), и уже в процессе работы над ролью я получил совершенно неожиданное предложение сняться в «Фантоме». Это, конечно, стало хорошим для меня подспорьем, ведь у меня увеличилось количество зрителей.
— А это большая проблема для иностранного актера — попасть в американское кино?
— Не всегда, потому что когда ты снимаешься или играешь в театре в Швеции, для тебя, как и для многих других европейских актеров, проблема акцента стоит не так остро, как для тех, кто пришел в кинобизнес из маленьких стран со своим специфическим выговором. Среди них очень немногие выходят на международный уровень, для них Голливуд и большое американское кино — это дали дальние, практически несбыточная мечта. Не все, конечно, мечтают именно об этом, но, скажу честно, я — мечтал. И даже несмотря на то, что я уже был там, встречался с режиссерами, все равно Голливуд, казалось, был очень далеко. Так что, для меня это все равно было новым опытом, и я долго удивлялся, что смог добиться столь многого.
— Киноиндустрия в Голливуде отличается от той, к которой привыкли вы?
— Да, очень. В Голливуде в ней работает больше людей, гораздо больше политики... В Швеции, если режиссер хочет позвать тебя в свой фильм, он позвонит тебе на мобильный, потому что твой номер у него наверняка уже есть, или же у вас есть какие-то общие знакомые. У нас нет менеджеров, нет агентов, юристов и вообще такого раздутого штата... Хотя, конечно, инвесторы тоже приходят в студии, заявляются в монтажную, выражают мнение, только не в таком масштабе.
Джоэл Киннаман. кадр из фильма «Фантом»
— Как вам понравилось работать с Крисом как с режиссером?
— Было очень здорово. У него очень ясное мышление, сильное воображение, он умеет хорошо объяснять задачу. Мы все были в одной лодке, вокруг нас черт-те что творилось, форс-мажоры, сорванные доставки и так далее, но мы были за ним как за каменной стеной. Он всегда сохранял спокойствие. Так что, впечатление очень сильное. Для него это был первый большой фильм, и меня поразило, насколько он уверенно себя чувствовал. Хотя это, думаю, потому так, что он привык руководить на больших картинах, у него есть подобный опыт, пусть и не в качестве режиссера, а в качестве художника-постановщика. Все актеры работали, отдыхали, с интересом проводили время в том числе и благодаря ему.
— А как работалось с Тимуром?
— Мне безумно понравился его «Ночной дозор», с визуальной точки зрения он был достаточно инновационным, увлекательным. По-моему, он очень талантливый режиссер и продюсер. Тимур вел себя как исключительно гостеприимный и щедрый хозяин, знакомил нас с Россией. Он умел посмеяться над межкультурными различиями, когда они становились причиной каких-нибудь забавных ситуаций. В общем, он производил сильное впечатление.
— Вы говорили, что снялись в девяти фильмах за шестнадцать месяцев, какие это были фильмы? Были среди них фантастические ленты, фэнтези?
— Ну, знаете, самый масштабный проект в истории шведского кино был где-то вдвое меньше, чем «Фантом» (смеется). Он назывался «Арн — Рыцарь-тамплиер», про священника, который отправился в Иерусалим сражаться с сарацинами, очень эпическое вышло кино. Это не фэнтези, но костюмный и размашистый фильм.
— А не планируется ли в Швеции какое-нибудь кино в формате 3D?
— Я слышал, что какой-то шведский режиссер планирует что-то подобное. Посмотрим, получится ли что-нибудь, ведь на это требуются значительно больше денег и гораздо больше времени, а время — деньги, так что, пока пусть этим занимаются американцы, пока технологии не станут более доступны. А то тут одни только камеры на терминаторов похожи, монстры какие-то — вылитые пришельцы.
