— Продюсеры фильма говорили нам, что на самом деле это вы пришли к ним, потому что очень хотели сыграть в этой картине. Это действительно так? Не могли бы вы рассказать немного о том, как попали в этот проект?
— Сценарий мне прислал мой агент. Знаете, обычно он мне предлагает очень серьезные, драматические роли, а тут почему-то сказал: «Вот, погляди, любопытная и немного безумная штука». Я взял его полистать и где-то странице на двадцать пятой понял, что он прав — это действительно безумный и очень крутой сценарий. Дочитав до конца, я был уже стопроцентно заинтересован в этом жанровом коктейле, где смешались научная фантастика, хоррор, саспенс. Там хватало и влияния «Челюстей», и «28 дней спустя» Дэнни Бойла, и я понял, что это мое, что может получиться очень клевый фильм. Вскоре вышел «Аватар» — величайший из фильмов в визуальном плане, снятых в 3D. Я его посмотрел и, выходя из кинотеатра, был под таким впечатлением, что решил для себя: мой следующий фильм будет однозначно в 3D. Я хотел быть частью будущего кино. Вряд ли можно сделать в 3D драму, поэтому вариант с «Фантомом» был идеальным вариантом на стыке жанров. Я очень хотел сняться в 3D-фильме. Для меня «Аватар» стал примерно тем же самым, чем было цветное кино для зрителей черно-белых фильмов.
— Это как-то повлияло на вас в плане работы, на то, как вы снимались в этом фильме?
— На меня-то нет, это больше коснулось съемочной команды. У нас были отличные операторы, они же работали на «Аватаре». Знаете, приятно было во время работы слышать голоса американцев здесь, в Москве.
— А каково было смотреть на столицу России через 3D-очки?
— Очень круто. Просто потрясающе. Смотреть на город с высоты двадцати метров, да с музыкой, да со спецэффектами, и еще с такой историей — это очень здорово. На самом деле, на этот фильм я бы пошел в кино, даже если бы в нем не снимался. Это не только ужастик со спецэффектами, мозг тут тоже напрягается.
— А вам раньше не хотелось приехать в Москву просто так? Например, в отпуск.
— Вы знаете, Москва, в отличие, скажем, от Лос-Анджелеса, — это город, о котором практически никто ничего не знает. Люди не говорят о том, что им бы, мол, хотелось там побывать. Когда я прочел сценарий, то взглянул на город под другим углом. Это была совершенно чуждая среда, незнакомая и оттого, наверное, кажущаяся экзотической и невероятной.
— А для вас съемки в Москве разве не стали своего рода отпуском? Ведь вы же могли сниматься и в Лос-Анджелесе, в студии на фоне зеленых экранов.
— Это было очень здорово... Слушайте, я никогда не бывал на Красной площади, не видел Кремля, а когда это все реально и взаправду, фильм смотрится по-другому. Хотя было тяжело. Не знаю, известно вам или нет, но в то время в Москве была жуткая жара, рекордно высокая температура. И мы снимали на Красной площади как раз в тот день, который оказался самым жарким. Это был тот еще опыт. Не знаю, чем думали туристы. Кому придет в голову разгуливать по городу в такое пекло?
Эмиль Хирш. кадр из фильма «Фантом»
— Кстати, о сложностях. Какой именно вызов, какие препятствия вам необходимы в ролях, на которые вы соглашаетесь?
— Конкретно в этом случае моей целью было взять обычного парня, запихнуть его в совсем не обычные обстоятельства и при этом сохранить правдоподобность персонажа, дать ему возможность вырасти над собой. Изначально он ведь такой тусовщик, не то, чтобы поверхностный, но... он не готов к тем испытаниям, которые внезапно на него свалились, не готов к ответственности, и по мере того, как ставки растут, в нем развиваются эти качества, он учится быть лидером.
— Вы работали с Крисом Гораком, когда он еще был не режиссером, а художником-постановщиком. Можете рассказать, как его талант художника трансформировался в талант режиссера?
— Я думаю, в случае Криса вся соль в том, что он за бытность свою художником-постановщиком поработал с огромным количеством талантливейших кинематографистов, включая и Стивена Спилберга, и Дэвида Финчера, и других людей. Я думаю, что не всякому хватило бы уверенности в себе, да и просто опыта, чтобы вот так вот сменить деятельность и, ступив на съемочную площадку уже режиссером, чувствовать себя как рыба в воде. Он очень мудрый, серьезный человек, который никогда не суетится. Тонко чувствующий художник, ничуть не эгоистичный. Очень приятно работать с таким режиссером, как он.
— А были опасения, что направленность на 3D отрицательно скажется на истории и персонажах?
— Вы знаете, работа над сценарием всегда велась таким образом, чтобы сердцем фильма оставались герои и события, которые с ними происходят.
— Вы сами-то любите фантастику?
— Очень люблю. «Матрица» — мой любимый фантастический фильм, также мне очень нравятся «День независимости», например.
— Но здесь все несколько иначе...
— Да, и наш фильм мне нравится еще и тем, что помимо конца света здесь есть что-то и от кино о призраках. Знаете, заброшенные города, населенные призраками... Это не очень характерно для фильмов этого жанра, когда вокруг война, сплошной экшен, а потом он затихает, и наступает страх, нагнетается обстановка.
Крис Горак и Эмиль Хирш на съемках фильма «Фантом»
— Вы специально подбираете фильмы с необычными натурами? В ленте «В диких условиях» съемки проводились там, куда люди обычно вообще не приходят. Потом вы отправились в экспедицию на Килиманджаро, теперь Москва — тоже не самое популярное место среди американцев.
— Я действительно очень люблю сниматься в разных частях света. Это очень интересно — исследовать новые территории.
— То есть, для вас возможность сниматься в новом месте — это своего рода стимул, движущая сила?
— Да, совершенно верно, это один из способов убедить меня сниматься. Я прочел сценарий «Фантома» и сразу сказал себе: «Ого! Красная площадь… Я же там никогда не был и ничего не знаю об Москве. 3D-фильм в Москве!» Это же один из первых американских фильмов, полностью снятых в Москве. Были картины, которые снимались там частично, но ни разу — целиком.
— Как вы считаете, какие плюсы дает фильму такая экзотическая для американского зрителя локация, как Москва?
— Для тех зрителей, которые живут не в России, Москва — это абсолютно незнакомая среда, здесь им все будет казаться чужим, здесь нет Статуи Свободы, здесь не понимаешь языка. Американский или любой другой иностранный турист, оказавшись в России, не понимает, куда идти, и не знает, что делать и как спросить о том, что делать и куда идти.
— Практически, как среди пришельцев.
— Да (смеется). Для русских, наверное, эффект будет что-то вроде: «Гляди-ка, а я тут был, прикольно!»
— Классический вопрос: знаете какие-нибудь русские слова?
— (отвечает по-русски) Нет. Одно слово знаю, видите (смеется). И второе: спасибо!
