— Какими были ваши ожидания перед поездкой в Москву и насколько они совпали с реальностью?
— Я понятия не имел, чего мне ждать, потому что почти ничего о ней не знал. Я совру, если скажу, что у нас было много времени на знакомство с городом и его жителями.
— У вас были какие-нибудь опасения перед съемками? Может быть, вы, например, нервничали из-за своего акцента… Ведь вам, англичанину, пришлось играть американца.
— Я редко нервничаю из-за акцента, меня, как правило, пугают совершенно другие вещи. Имитировать акценты я, в целом, умею неплохо. В каком-то смысле возможность быть кем-то другим здорово упрощает жизнь. Поэтому, приступая к какой-либо роли, я продумываю не только характер, но и стараюсь найти новый голос персонажа. Я уже раз восемь, наверное, играл американца, и каждый раз мне, считаю, удавалось звучать совершенно по-разному, я всегда старался отыскивать другую тональность, скорость речи, выговор. В этом фильме мне, по-моему, впервые удалось максимально приблизиться к себе самому. Обычно бывает так, что мои герои от меня нереально далеки. Нас приняли в каст еще тогда, когда велась работа над сценарием, и он, конечно, несколько поменялся, персонажей немного подогнали под нас, и в итоге я почувствовал удивительное сходство со своим героем, я практически играл себя и говорил, в общем-то, собственным голосом.
Крис Горак, Эмиль Хирш и Макс Мингелла на съемках фильма «Фантом»
— Можете сравнить работу с Дэвидом Финчером, с которым вам пришлось работать на «Социальной сети», и с Крисом Гораком?
— Они оба очень сильные режиссеры, знают, чего хотят, и в их восприятии своих фильмов нет слабых мест. Работая с ними обоими, буквально отдыхаешь, потому что чувствуешь себя совершенно спокойно. Крис очень спокойный человек, а его блокнот с пометками — практически учебник, настолько полезная информация там содержится и для актеров в том числе.
— Мы слышали, что съемки «Социальной сети» Финчера были значительно проще, чем «Фантома».
— Да, это совершенно другое дело, другие обстоятельства. «Социальную сеть» мы снимали в других условиях, у нас было гораздо больше времени, значительно меньше упора на физподготовку актеров, этот фильм был очень статичный. И вообще, сделать шестьдесят дублей на площадке «Социальной сети» занимало гораздо меньше времени, чем один дубль — на «Фантоме». Но я очень благодарен судьбе за то, что поработал в «Социальной сети». Да, приходилось напрягаться, выкладываться на все сто процентов не один раз, а два или три. Все здорово уставали, но все равно работали.
— Неужели действительно шестьдесят дублей?
— Вы знаете, Дэвид Финчер обычно снимает дубли потоком, без остановок, поэтому сосчитать достаточно сложно. Камера работает, ты повторяешь одно и то же по несколько раз. Это как бейсболист, который играет на всех базах сразу. Ты отыгрываешь каждую версию реплики, каждую версию сцены, действий. Тут дело даже не в достижении какой-то цели, я думаю, что во время работы над этим фильмом каждый просто пытался точно понять, что надо сделать, и хотел сделать это правильно. Прорабатывалось абсолютно все, вплоть до выбора реплик перед началом дубля.
— Вернемся к «Фантому»… Крис говорил, что съемки в 3D предполагают минимум крупных планов, в основном используются общие. Это как-то влияло на подход к сценам, работе в кадре?
— В принципе, я достаточно разбираюсь в тонкостях подобного рода, а именно — как актер выглядит в кадре, как камера считывает его действия. В применении особого 3D-оборудования Гораком есть что-то прогрессивное. Крис не боится двигать камеру, активно применять ее тогда, когда в кадре много действия. Многие ведь просто боятся 3D, чувствуют ограничения со стороны особенностей оборудования, используют статику, а Крису на это наплевать, он выжимает из технологии все доступные плюсы.
— Нам уже неоднократно говорили, что съемки в 3D занимают много времени, и между дублями порой возникают длительные паузы. Вы придумали какое-то особое применение этому ожиданию? Ведь просто сидеть и чего-то ждать — это не менее утомительно, чем работать.
— Да, но у меня с собой всегда был айпад, я старался читать во время таких пауз или прорабатывать сценарий, персонажа. Но в «Фантоме» мы с Эмилем играли чуть ли не себя самих, так что на это уходило не так уж и много времени и сил. Мы практически все время проводили вместе… Если был перерыв, скажем, часа два, то мы могли сидеть и болтать, узнавая друг друга получше, а потом это использовать на съемках. Так что, нам с этим оборудованием даже повезло, это был один из способов расслабиться.
Джоэл Киннаман, Макс Мингелла и Эмиль Хирш. Кадр из фильма «Фантом»
— Подтекст в этом фильме имеется? Для фантастики это обычно характерно.
— Думаю, есть какая-то связь с названием. (Оригинальное название фильма — The Darkest Hour — часть популярной поговорки «the darkest hour is just before the dawn», что переводится как «самый темный час — перед рассветом» — прим. ред.) Мой герой в какой-то момент начинает пересматривать свои сомнения относительно религии, когда начинается вся эта заваруха. Да, подтексты для такого кино характерны, но в первую очередь это все-таки развлекательное кино. Об этом надо помнить.
— А научная фантастика играет большую роль в вашей жизни?
— Я в большей степени киноман, нежели кинематографист, поэтому люблю все жанры, и фантастику, конечно же, в том числе. Есть несколько фантастических лент, которые произвели на меня огромное впечатление. Этот фильм — как раз из тех, на которые обязательно хочется сходить в кино, даже зная его изнутри. В последний раз я подобное чувствовал как раз с предыдущей своей работой, я имею в виду «Социальную сеть». Мы все стараемся сделать такой фильм, какой сами бы с удовольствием посмотрели в кино, и Крис среди нас первый.
— Что в этом проекте для вас оказалось самым сложным?
— Соблюдать дисциплину. Во время работы ведь особо не расслабишься. В фильме очень много беготни… А я люблю отдыхать, я вообще очень ленивый человек, люблю вкусно и много поесть, развлекаться, причем не всегда в рамках приличия, а на съемках от всего этого приходилось отказываться. Даже есть приходилось в основном сэндвичи с курицей да овощи, что в какой-то момент даже начало раздражать. Думаю, это и было самым сложным — сложно, когда у тебя нет ни одного свободного вечера. Но оно того стоит, на самом деле.
— А с точки зрения физической подготовки, каково было сниматься в этом фильме?
— Знаете, поначалу я в отношении себя был очень осторожен, берег себя, но со временем обрел уверенность, опыт и как-то стал более расслабленным, что ли, в плане физической работы — мне стало проще. Если можно так выразиться, в какой-то момент ты вычеркиваешь из уравнения свое эго, и остается только цель, задача и способ ее выполнения. Но в начале своей карьеры я очень осторожничал, всегда выяснял, что именно мне придется делать. В принципе, я и сейчас осторожен, просто стал по-другому относиться к этому вопросу.
— И в завершение, расскажите о процессе кастинга на вашу роль.
— Было непросто ее заполучить — пришлось пройти через большое количество кинопроб. Когда я впервые встретился с Крисом и Тимуром, фильму еще не был дан зеленый свет, это был один из самых ранних этапов подготовки. Я прослушивался несколько раз, и мне очень повезло, что я все-таки сюда попал. Над лентой работает очень много людей — фильм делали три студии, продюсер и режиссер. Много разных людей рисковали деньгами, хотели заработать денег, поэтому и отбор был такой строгий. Но для меня эти кастинги стали хорошим опытом, я вообще давно не испытывал такого восторга от процесса получения роли. Я горжусь тем, что прошел через это и получил роль.
