Джим Кэрри:Короче… (плюет на пол). Нет, Морган Фримен такой классный мужик, клевый. Всем своим видом он внушает ужас. Он ужаснул Тома, это было забавно. Том не знал, что с ним делать. В первый день встречи я встал ему навстречу и сказал: «Привет, Морган, я очень рад, что ты участвуешь в этом фильме». На что он мне ответил: «Рад тебя видеть, а теперь не доставай меня». У него такая манера общения, вам приходится лишь соглашаться с ним и говорить «да, сэр». Он подобно лазеру пронизывает вашу душу. Как-то он бросил Тому что-то ужасное про весь этот фильм. Когда он шутил, это было весьма необычно. Тому бы сказать «Морган, может, ты войдешь снова и будешь более вежлив», на что он ответил бы «Почему я должен делать из себя глупца, как это?».
Том Шедьяк:Он тверд, как скала. И если ты переживаешь из-за Моргана, то это только добавляет огня в огонь. У него великолепное чувство юмора, хотя и нашему Богу иногда приходится быть забавным. Он не мог ограничиваться только чувством присутствия, поддержкой, силой, ему также приходилось быть смешным, потому что фильм о том, что Бог любил посмеяться, наблюдая за тем, кого он создал.
Каковы были ощущения, когда вы снимались с собаками?
Джим Кэрри: Я не прикасался к нему! Боже, я ненавижу, когда это происходит! Собака была совсем не обученной. Это был щенок весом в фунт, в основном занимавшийся разными пустяками, но он не сидел на месте ни секунды. Большую часть времени мы делали два дубля с собакой, а потом говорили «Стоп, снято! Заберите собаку!»
Возможно, вы получали жалобы от людей, обиженных тем, как вы показали Бога?
Том Шедьяк: Нет, протестов, о которых стоило бы говорить, не было. Но этот вопрос всегда стоял обязательным пунктиком среди яростных, консервативно настроенных и не приветствующих идею исследования Бога в повествовании историй. Сначала я услышал по радио, как приглашенный в студию гость сказал: «Это богохульный фильм», — хотя фильм он не видел. Все звонящие в эту радиопередачу не находили фильм богохульным. Помните, это картина, не высмеивающая Бога. Это фильм, где Бог смеется над нами, над нашей склонностью потакать своим желаниям и думать, что мы знаем, что хотим от жизни.
Джим Кэрри: Это о людских слабостях, а не о Божьих.
Джим, ближе к концу фильма «Всемогущий» учит тебя тому, как беречь свой комический дар. Ты можешь отождествлять себя как комика?
Джим Кэрри: Я это написал! Это обо мне. Все началось, когда мне было девятнадцать, и я был комиком в Нью-Йорке. Был в баре один головорез, кто говорил (изображает голосом мафиози): «Парнишка, в тебе божественный талант. Что бы ты ни делал, тебе надо его беречь». Это осело в моей голове. Временами я об этом забывал, когда я терял представление о важном. Это похоже на то, как, проснувшись утром на кровати, с ногами на подушке, вы задумываетесь: «Почему сегодня все против меня?» Каждый против тебя, потому что ты решил, что все против тебя, еще до того, как все стали против тебя, понимаешь? Я действительно верю в идею, что мы сами творим свой мир, поэтому я стараюсь создать хороший.
Если бы ты оказался на месте Бога, кому бы ты пожаловал свой дар? Джим Кэрри: Я бы даровал его Тому и, поверьте мне, он бы использовал его глупейшим образом. Кому бы еще дал божий дар? Кто не ценит свою жизнь? (думает) Тому пижону Бэкхему! Что-то не то в старой доброй Англии? Зачем он уезжает в Америку?
В фильме Брюс добирается до подножия скалы... За всю вашу карьеру вам случалось бывать в столь темном месте?
Джим Кэрри: Конечно. В общем, это о женщине. Любовь потеряна, любовь… это то, что заставляет мужчин падать к их ногам. Единственный способ для меня выбраться из этого состояния — это оглянуться и посмотреть на то, что я собой представляю, чем я одарен. Легкий способ выбраться — это идти. «Посмотрим. Трава сегодня зеленая. Парк красивый. Пять минут назад я видел красивую девушку… хм. У меня классная тачка». Точно, если бы каждый делал подобное по вечерам, ложась спать, не было бы несчастливых людей, — клянусь. Иногда думаешь, что у тебя ничего нет, садишься и составляешь список того, за что бы ты был благодарен Богу — даже если это маленькая бесполезная вещь — тебе все равно не хватает ее для полного счастья.
Вам много приходилось вырезать при монтаже?
Джим Кэрри: Многие сцены пришлось подсократить. Сцена со Стивом Кареллом, где он ведет новости, а я устраиваю все верх дном. Мы действительно сделали эту сцену намного длиннее — его голова воспламенилась и стала просто ужасной. Но мы подумали и решили, что «нет, это слишком правдоподобно». Том всегда был рядом, чтобы держать все под контролем.
Том Шедьяк: В нашем фильме есть моменты, которые мы не включили в фильм, но, возможно, они появятся на DVD. Так, в одном эпизоде Джим обнаруживает снежного человека, есть и другие моменты.
Джим Кэрри: Да, я выполнял свободный прыжок с самолета и парашют не раскрылся. Я упал на землю и, вероятно, приземлился на снежного человека. Этот момент не влез, не понимаю почему. Один из моих любимых эпизодов (смотрит обвиняюще на Тома).
