Общеизвестный факт, что часто после потери конечностей многие живые существа (не только люди) страдают от фантомных ощущений: возникает непреодолимая боль вперемешку с зудом, но, к несчастью, ни погладить, ни почесать уже нечего. Прошедший московский, тридцать первый по счету, кинофестиваль тоже можно сравнить с изрядно покалеченным существом — остались лишь изуродованные культи. Ими фестиваль машет в сторону изумленной общественности, их же воображаемо сворачивает в непристойные жесты, чувствуя себя при этом очень важным и полноценным. Как результат, страдают все. ММКФ гложет пресловутая боль, его гостей и участников — неудобство и недоумение. Атмосфера пафосного междусобойчика воцарилась еще на открытии, где Никита Сергеевич закатисто высмеял Эдриана Броди, основательно рассуждающего о системе Станиславского. «Не знаю, чего вы смеетесь, я вообще-то серьезные вещи говорю. Наверное, это трудности перевода», — возразил актер, после чего вызвал еще и смех зала. Окончательно успокоить публику довелось лишь Павлу Лунгину. Будучи председателем основного жюри, он представил свою новую картину «Царь». Явление беспрецедентное, но достаточно многое объясняющее. Отборщики ММКФ в этом году нащупали новомодный тренд: душеспасительный и богоискательный, название главного приза лаконично трансформировалось из « Золотого Георгия» в «Святого», поощрили же фильм, именованный не иначе как «Петя по дороге в Царствие Небесное».
Сложно рассуждать на тему, какую роль эта награда сыграет непосредственно на судьбе фильма. К примеру, болгарский «Дзифт», отмеченный в прошлом году за режиссуру, добрался до российских кинозалов лишь пару месяцев назад. А помнит ли кто-нибудь о чем была награжденная в том же 2008-м году история закабаленной иранской женщины в «Проще простого», снятая Резой Мир-Карими? Никто не помнит. Поэтому и не жалко даже, что главный фильм фестиваля «Мелодия для шарманки» Киры Муратовой был опрометчиво проигнорирован. Его в любом случае увидят и оценят по достоинству. Что не скажешь об остальных конкурсных участниках, смотреть на которых будет смысл, разве только если им устроит подробный разбор полетов Александр Гордон в одной известной передаче. Аналогичная ситуация обстояла и с программой «Перспективы»: дебютов было предостаточно, может не очень высокого уровня, но на любой вкус. Жюри сосредоточило свое внимание исключительно на грузинской ленте «Зона Конфликта». Причем, даже не столь из политических соображений, сколь, как видится, из какого-то непонятного чувства долга. По-моему, это самое чувство долга — доминант на ММКФ, который и утянул все благие намерения организаторов на дно. А как иначе, когда Михалков чувствует себя должным РПЦ, Лунгин — Михалкову, отборщики — Лунгину и так далее. Таких логических цепочек можно построить бесчисленное количество, но не в этом суть. Проблема в том, что мало кто думал на прошедшем фестивале о главном. Многие забыли, ради чего собрались, кино же стало лишь второстепенным поводом. ММКФ по дороге в Царствие Небесное — точнейшая формулировка, придуманная с подачи режиссера Досталя. Остается лишь надеяться, что этот тернистый путь Никита Сергеевич сотоварищи пройдут достойно.
