Глава I
Идея звучала замечательно: Ghost House Pictures – Дом Независимого Хоррормейкерства. Да еще и возглавляемый одним из пионеров жанра, прославившегося, что называется, за гроши. Для Сэма Рэйми и Роберта Таперта, открывавших в мае 2002 года собственную производственную компанию, жизнь виделась в розовом цвете, а Ghost House казался возвращением к инди-корням.
В новый век приятели вошли не в лучшей форме. Рэйми постепенно деградировал, не сняв после окончания «Зловещей» трилогии ничего из ряда вон выходящего, Таперт незримо продюсировал фэнтезийные телесериалы. Обоим определенно было по чему ностальгировать, а для Рэйми своя компания служила еще и надежным тылом – кусавший ногти в преддверии первого «Человека-паука», он еще не знал, что его постановка шумно вернет на экраны пестрый кинокомикс. В случае провала Рэйми вполне мог кивнуть на Sony и тихонько вернуться в лоно недорогих ужастиков.
Волновался он зря. «Спайдермен» произвел фурор, инерции которого хватило на несколько лет вперед. Первый же стомиллионный уик-энд обрисовал Рэйми дальнейшие перспективы – еще пять лет под знаменем Sony, положенные на плаху трилогии. Амбиции продюсеров «Паука» и планка требований, поднимаемая все выше, исключали возможность съемок на стороне чего-то недорогого, и Ghost House Pictures простилась с возможностью дебютировать на кинокарте возвращением Рэйми к хоррору.
Таперт начал подыскивать новый проект, достойный того, чтобы стать первенцем компании. Вскоре таковой нашелся в пакете дружественной Senator International – им оказался сценарий Эрика Крипке «Бугимен». Кто ж знал, что его выбор положит начало череде продюсерских неудач, до сих пор тянущихся шлейфом за каждой картиной Призрачного Дома? Проблема, скорее всего, заключалась даже не в сценарии, а в неумении Рэйми и Таперта стать во главу постановок верных людей. Стивен Ти Кей, утвержденный на режиссуру, имел за плечами всего один известный фильм – с треском провалившийся римейк «Убрать Картера». Чем руководствовались продюсеры, доверяя ему картину?
В финансовом плане все, конечно, обошлось. Публика клюнула на зазывный сюжет и принесла компании $46 млн. Но кассовые сборы никогда не были мерилом качества – неуклюжая интрига и мультяшный монстр вызывали в зале хохот, тогда как должны были как следует напугать. Но главное, Кей совершенно не справился с постановкой. Съемки закончились еще осенью 2003 года, а следующие пятнадцать месяцев продюсеры пытались превратить картину хоть во что-то удобоваримое, намекая в интервью даже на возможность ее выхода сразу на видео.
Пока Кей валандался со своей страшилкой, а Рэйми снимал второго «Человека-паука», Таперт присмотрелся к модным тенденциям и взял курс на азиатские ужастики. Под началом директората Ghost House Такаси Симидзу перенес на голливудскую почву свое «Проклятие», фактически и ставшее дебютом компании. В одних только США копеечная лента собрала больше $100 млн., но вдумчивые поклонники жанра остались недовольны. В угоду американской публике, Симидзу здорово упростил нелинейный сюжет ленты, попутно пройдясь монтажными ножницами по паре сценарных ответвлений. Результат вышел убийственным – вместо до дрожи пугающего «Дзю-она» нам подсунули типовой незапоминающийся хоррор.
Но законы коммерции взяли свое, и продюсеры объявили о запуске сиквела. Дальнейшее – история совсем недавняя. Симидзу раз в кои-то веки попробовал сочинить что-то оригинальное и придать «Проклятию» новое измерение, в кулуарах Ghost House начались разговоры о третьей серии, ставки на «Проклятие 2» делались самые высокие… однако публика расплевалась и мировые сборы фильма не сумели дотянуть даже до американской кассы оригинала. Три невоспетых критикой постановки подряд легли черным пятном на репутацию компании. Ghost House срочно требовался однозначный хит, и, стремясь совершить беспроигрышный выпад, Рэйми совершил крупнейшую из своих ошибок.
Глава II
Держа нос по ветру моды, Рэйми заключил творческий союз с братьями Дэнни и Оксидом Пан. Талантливые близнецы в родном Гонконге слыли звездами режиссуры и монтажа. Ярко дебютировав триллером «Опасный Бангкок», они создали трилогию «Глаз», ставшую свежей струей в застойном русле джей-хоррора, и смонтировали не менее блестящую трилогию «Двойная рокировка». Права на римейк последней как раз купили Warner Bros., и в связи с проектом назывались такие имена, как Мартин Скорсезе, Брэд Питт и Леонардо ДиКаприо. Материал был, что называется, горячим, и Рэйми конъюктурно предложил Пан дебютировать на американской земле.
Китайцы с радостью согласились, назвав Сэма своим кумиром, отметив, что поработать с ним в качестве продюсера для них величайшая честь, и наговорив еще кучу формальностей, которые обычно звучат в таких случаях.
Проект, перепавший Пан, путешествовал по продюсерам не первый год. Когда-то, в самом начале своей жизни, он принадлежал Revolution Studios. Компания хотела снять историю, описываемую «”Сиянием” на ферме». Проведя тендер, Revolution купила рукопись Тодда Фрамера («Джейсон X») «Пугало» – речь в ней велась о семье, переживавшей не самые удачные десять лет на ферме подсолнухов. Урожай не выдавался, в отношениях намечался серьезный разлад, как вдруг, одним махом, все вернулось на круги своя. Причина произошедшего крылась в старом пугале, найденном детьми на чердаке амбара. Установленный в поле, Страшила так успешно отпугивал ворон, что очень скоро финансы перестали петь романсы, а в поведении главы семейства наметились перемены. Правда, как выяснилось еще через некоторое время, не все, что случается – к лучшему.
К постановке был прикреплен известный сиквелизатор Патрик Люсье («Белый шум: Сияние»), но творческие амбиции заставили его сесть за доработку сюжета. В сценарии появились сверхъестественные линии, как-то резко контрастировавшие с основной тональностью истории. Для полировки рукописи компания пригласила Стюарта Битти («Пираты Карибского моря»), однако, конечный результат уже был далек от первоначального прицела на «Сияние», и Revolution продала прожект компании Сэма Рэйми. Под крылом Ghost House Pictures многострадальный сценарий снова начал надстраиваться – сюжет практически с нуля переписал Марк Уитон, бывший критик Total Film, Fangoria и кучи прочих киножурналов, а затем за собственную шлифовку принялись братья Пан.
Понятно, что от «Пугала» в сюжете не осталось камня на камне. Сохранились только какие-то общие моменты вроде живущей в уединении семьи и визуально сильных акцентов – подсолнечное поле и стаи ворон. Птицы стали ключевой составляющей Безымянного Проекта Братьев Пан: по их версии, воронье было чем-то вроде тотема. Как именно закручивался их замысел, сегодня уже не установить – обрядческие мотивы оказались вымаранными и в фильме о них напоминает только силуэт птички, нарисованный пальцем на стекле.
Новая история сталкивала нас с семейством Соломон, переехавшим из пыльного мегаполиса в захолустье Северной Дакоты. Им досталась ферма с огромным полем подсолнухов, культивации которого посвятили себя взрослые. Но новоселы не знали главного – когда-то на ферме произошло жуткое убийство, и теперь ее бывшие обитатели призраками бродят по закоулкам дома. Видеть их может только двухлетний Бен.
Разумеется, когда Голливуд приглашает на работу иностранцев, основная ставка делается на их уникальное прочтение материала. В случае с Пан, Оксид и Дэнни попытались привить Америке китайскую мифологию призраков, основанную на цветах. В соответствии с их культурой, приведения могут быть белыми, черными, красными и зелеными. Два первых вида не слишком кровожадны. То есть, остерегаться следует и их, но куда большую опасность представляют из себя красные и зеленые призраки – ведь чем неестественнее цвет, тем большее страшной смертью погибли люди и тем более сильное проклятие довлеет над их неупокоившимися душами. В фильм было решено ввести трех призраков: красного, зеленого и серого. Самой большой тайной сценария, охранявшийся не слабее съемочной площадки «Звездных войн», были причины, по которым привидения выглядели именно так.
Глава III
Активная работа над фильмом началась в середине 2005 года. Ключевым отличием голливудского подхода к фильммейкерству от азиатского оказалось в скрупулезном обсуждении каждого аспекта картины, вплоть до мельчайших деталей.
«В Гонконге мы стараемся максимально сократить подготовительный период и включить камеру, – рассказывает Дэнни Пан. – Если проблемы случаются, то мы решаем их по мере возникновения. Тут все иначе. Мы провели встреч, наверное, сто, проговаривая драматургию персонажей, мотивацию иррационального, количество вилок в шкафу и местоположение ворон в кадре. Каждую мелочь, каждый нюанс, каждую деталь реквизита или сценарную фразу – мы обсуждали все. Зато в дальнейшем это сильно упростило съемочный процесс, все заранее знали, когда, что и где понадобится, что помогало избежать заминок и простоев».
Рэйми, и сейчас практикующий режиссер, проявил себя лояльным продюсером. Вместо диктовки хозяйской воли, он внимательно выслушивал все предложения братьев и интересовался, как будет решен тот или иной эпизод. Дело в том, что заточенный под максимальную отдачу, проект был ориентирован на рейтинг PG-13. Поэтому незнакомым с голливудским цензом режиссерам то и дело приходилось уточнять, в каком количестве и что именно из богатого хоррор-арсенала можно задействовать в кадре.
К счастью, с существенными ограничениями они не столкнулись. Еще Хичкок говорил, что ожидание страха сильнее самого страха, и твердо выучившие эту аксиому Пан дешевым выпадам из-за угла предпочли нагнетание атмосферы. Традиционно, действие всех пугающих сцен в хоррорах происходит ночью или в темноте. Оксид и Дэнни решили, что своего зрителя они будут пугать при свете дня:
«Когда за окном Луна, а в углу комнаты перемещаются странные тени, достаточно включить ночник, чтобы развеять кошмар. Нам показалось, что ужас загнанного зверя куда лучше передаст яркий солнечный свет – реальность вокруг, стоит только протянуть руку. И от этого испуг перед появившимся вдруг призраком только возрастает».
Конечно, в ход шли и психологические уловки. Интерьеры старого обветшалого дома резко контрастировали с морем подсолнухов. Перенося события из комнат на улицу и обратно, братья Пан словно курсировали из мира мертвых в мир живых. А коридором между ними, инь и янь, если изволите, служили контрасты – пробивающиеся лучи света сквозь мутные стекла и черные вороны, кружащие над полем. Вдобавок, сам дом был построен из специальных пород дерева с зеленоватым оттенком – в китайской мифологии именно зеленые призраки являются самыми сильными.
«Ребята показали себя отличными визуалами, – вспоминает Марк Уитон. – Им практически не приходилось пользоваться английским языком, достаточно было просто рассмотреть раскадровки. Я как-то спросил их, откуда они знают, что дубль удался? И Пан ответили, что для попадания эмоций не нужно понимать речь – глаза актера говорят сами за себя».
Если Пан языковой барьер совсем не мешал, то актеры не сразу привыкли к их стилю двойной режиссуры. Частенько братья работали посменно – с утра снимал один, после обеда – второй. Временами они даже приходили в одинаковой одежде, чтобы сбить группу с толку. В конце концов, каждый получил по прозвищу. Оксида за глаза называли тем, который с родинкой, Дэнни был вторым. Пока один работал на площадке, второй коротал время в монтажной, собирая отснятый материал.
Глава IV
Вот и пришел момент рассказать о том, с чего эта история началась – о большом просчете Рэйми. На пальцах «Посланники» выглядели замечательно: римейки «Звонка» и «Проклятия» собрали внушительные деньги, за созданием «Отступников» мир следил, затаив дыхание, а Том Круз повысил ценность братьев Пан, купив права на римейк «Глаза». В такой обстановке «Посланники» были просто обязаны стать суперхитом.
Но железная воля Рэйми-продюсера дала слабину – нетривиальный взгляд на жанр (ну где вы видели зеленых призраков?) и жгучее желание вскарабкаться на вершину киноолимпа сыграли с Сэмом дурную шутку. Премьера фильма, готового к лету 2006 года, была перенесена на полгода вперед, а авторам картины высказано пожелание упросить историю. Подобный поворот событий мало кому пришелся бы по нутру, и, после серии встреч, содержание которых так и осталось корпоративным секретом Ghost House Pictures, братья Пан были уволены с картины. На смену им Рэйми пригласил мексиканца Эдуардо Родригеса, годом ранее выстрелившего у себя на родине хоррором «Знахарь» по сценарию однофамильца Роберта.
В сценарий были внесены кардинальные правки, растворившие культуру приведений и приведшие сюжет к совершенно новому финалу. Переснятые сцены были вмонтированы в готовый фильм, и Сэм Рэйми начал рассказывать, как сильно доволен результатом. Публика, однако, его радости не разделила. На сеансах практически непрерывно звучал хохот, а новообразованный финальный поворот был обруган в большинстве рецензий. Лента мучительно собрала разгромную для своего потенциала кассу в $35 млн. и стала очередным признанием Рэйми и Таперта в отсутствии продюсерского нюха.
После двойного бедственного бокс-офиса («Проклятие 2» и «Посланники») авторитет Ghost House Pictures здорово пошатнулся, и вряд ли акции компании взлетят за счет трэшево выглядящей «Вампирши» и излишнего «Бугимена 2». Единственный шанс Рэйми на реабилитацию – это хранящиеся в самом дальнем углу стола права на квадриквел «Зловещих мертвецов». Но, похоже, что к крайним мерам Сэм прибегать пока не готов, о чем неоднократно заявлял в интервью. На носу у него – осенняя премьера «30 дней ночи». И если Ghost House умудрится провалить и ее, то контору будет впору закрывать. Кесарю – кесарево.
