Собственно, это последствие всё того же закона о запрете ненормативной лексики. «Известия» цитируют статью 5 Федерального закона № 101-ФЗ от 05.05.2014, в которой сказано следующее:
— Прокатное удостоверение на фильм не выдается в случае, если фильм содержит <...> материалы, пропагандирующие <...> культ насилия и жестокости.
Министерство культуры уверяет, что фильмам, относящимся к вышеуказанным жанрам, но не содержащим страшную и ужасную пропаганду культа насилия и жестокости, прокатные удостоверения выдаваться все-таки будут — с возрастным ограничением «18+», тем самым напомнив, что возрастные рейтинги у нас до сих пор зачем-то существуют. При этом есть все основания полагать, что прокатных удостоверений лишатся абсолютно все боевики и ужастики, потому как без насилия они банальнейшим образом перестанут быть боевиками и ужастиками.
— Речь идет о прямой пропаганде — когда фильм фактически говорит: делай так, это хорошо, это правильно, — объясняет директор департамента кинематографии Минкультуры Вячеслав Тельнов. — В тех случаях, когда сотрудники ведомства не смогут однозначно решить, есть ли в фильме пропаганда культа насилия и жестокости, они обратятся к специалистам — культурологам и психологам.
Киновед Даниил Дондурей, в свою очередь, полагает, что задачу, которую Минкульт планирует поставить перед многострадальными психологами и культурологами, решить не так-то просто.
— Определить степень жестокости невероятно сложно в смысловом плане, а также в профессиональном, концептуальном и нравственном, — говорит он. — Вспомните, как в фильме Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин» с Потемкинской лестницы катится коляска — это беспрецедентный и очень жесткий рассказ о насилии. В то же время в российских сериалах ежевечерне убивают несметное количество людей, и горы трупов не вызывают абсолютно никаких эмоций. Где грань?
По идее, пропаганда насилия в кино должна бы выглядеть следующим образом: главный герой должен сообщить прямым текстом, что убивать, калечить, насиловать и морально истязать — это хорошо и правильно и каждый должен попробовать это сделать. Но, с другой стороны, немедленно вспоминается великолепная история с фильмом «Волк с Уолл-стрит», случившаяся в Новосибирске, когда ленту Мартина Скорсезе обвинили в пропаганде наркотиков. Тогда ни от кого не требовали рекламировать в кадре сильнодействующие вещества. Они были — и этого оказалось достаточно. Министерство культуры, правда, пропаганды у Скорсезе не нашло, но кто знает, чем все обернется теперь?
