Существование этой исключительно нелепой экранизации популярной компьютерной игры хочется оправдать довольно впечатляющим бенефисом артистки Жоли, которая после премьеры «Расхитительницы гробниц» предсказуемо вскарабкалась на самые вершины голливудских небосклонов, где и сияет до сих пор. Лара Крофт — это такой Индиана Джонс, только в женском обличии и вызывающе коротеньких шортиках. Главную героиню режиссер весь фильм гоняет по живописной Камбодже, где та, как и положено квестам, что-то самоотверженно ищет. Наблюдать за всем этим скучновато, но от Жоли глаз реально не отвести. В рамках кретинических сценариев эта поразительная артистка ведет себя подобно дикому животному, загнанному в вольер — рычит, угрожающе выгибает спину, словно готовясь к прыжку, и смотрит на окружающих обжигающим взглядом, от которого и тебе, сидящему по другую сторону экрана, как-то не по себе. Спустя десятилетие после премьеры «Лары» можно вывести дурацкую закономерность: чем глупее кино, тем Жоли в нем сексуальнее. Что ж, нет худа без добра, и на том спасибо.
Получив заветный «Оскар», многие актрисы пускаются во все тяжкие — это, как достигнуть нужной отметки на весах, а потом на радостях ринуться к тортикам и пирожным. Нечто подобное случилось и с Шарлиз Терон — после триумфа с «Монстром» и последующей номинацией за «Северную страну» девушка приступила к съемкам заведомо провальной по части критики «Эон Флакс» — предельно идиотического, впрочем, примерно настолько же прекрасного в конечном результате видеоарта. Терон, как можно догадаться из названия, играет в картине Эон, томную оппозиционерку, по совместительству ожившую фетишистскую секс-фантазию, обтянутую для пущего эффекта в латекс. Полтора часа девушка гнется в непристойных акробатических па, изрекает с непроницаемой мимикой какую-то совсем уж высокопарную ерунду и, в общем, триумфально и всеми силами воскрешает свою нетленную красоту, томившуюся ради «Оскара» под слоями грима несколькими годами ранее…
Шведская экранизация главной «пляжной книжки» десятилетия, подарила миру как минимум прекрасную артистку Рапас, как максимум — одну из самых неоднозначных киногероинь последнего времени. Лисбет Саландер — не психопатка в прямом смысле слова. Несмотря на то, что в ее личном деле фигурирует пребывание в лечебнице для душевнобольных, девушка иллюстрирует собой не только пособия Зигмунда Фрейда, но и философию Симоны де Бовуар. Героиня, изрядно покалеченная одной тяжкой моральной травмой из детства, с головой уходит в поиски серийного убийцы девушек, руководствуясь патологической неприязнью к противоположному полу. Ненависть эта взаимна (в оригинале роман называется «Мужчины, которые ненавидят женщин»): на протяжении всего хронометража ленты Лисбет угнетают так, что детективная составляющая в какой-то момент перестает быть доминантной. Собственно, лицо маньяка вы забудете сразу же, как закончите смотреть кино, зато войну полов, которую на этот раз выиграет хрупкая девица, угрожающе помахивающая в сторону обидчика фалоимитатором, наверняка запомните очень надолго.
«Другой мир» задумывался режиссером Уайзменом угрюмой неоготикой — с нескончаемой войной между мифологическими кланами, с глазками героев, которые всегда на мокром месте, и с их же сердцами, что стучат в унисон. Сюжет разыгрывался подходящий: в сущности, картина представляет собой очень вольную интерпретацию классической истории любви Ромео и Джульетты в мире оборотней и вампиров. Некая Селина, красивая вампирша, влекомая неутолимой жаждой мести, каждую ночь истребляет оборотней. Ее клан уверен, что над заклятыми врагами удалось одержать верх, но вскоре у оборотней появляется тайный план — сверхсущество, которое Селина на свою голову полюбит. Пока главная героиня изводит себя моральными дилеммами, режиссер фильма влюбляется в свою актрису. К финалу он перестает думать об исходе смертельной схватки между воинствующими кланами, ибо голову занимает лишь одна единственная мысль: как бы еще раз упереться камерой в прекрасную попу Бэкинсейл, не обидев при этом ни актрису, ни ее присутствующего на съемочной площадке мужа, ни зрителя. Решение нашлось после премьеры — распрощавшись с Майклом Шином, Бэкинсейл приняла от Уайзмена предложение руки и сердца.
«Ангелы Чарли» — адаптация популярного на исходе 70-х телесериала, сделанная для поколения тогда еще смотрибельного MTV. По сюжету троица прекрасных во всех отношениях дам работает в частном агентстве расследований, время от времени получая от некого Чарли «невыполнимые миссии». Одна из таких миссий: поиск утраченного программного обеспечения, за которым охотятся все злодеи города. «Ангелы», если память не изменяет, последний по-настоящему удачный командно-девичий боевик. Двенадцать лет назад моложе, живее и простодушнее были не только мы, но и голливудские киноделы. Только-только дорвавшийся до полного метра МакДжи умел высекать энергию из каждого кадра, не забывая при этом остроумно шутить. Кэмерон Диаз, Дрю Бэрримор и Люси Лью со своими непосредственными улыбками и горящими от азарта глазами умудрялись за полтора часа влюбить в себя каждого, кто оказался в кинотеатре, а ребята из Prodigy, заводившие в саундтреке свое звонкое «Smack My Bitch Up», добивали окончательно. Не взять после всего этого билет на повторный сеанс было преступлением.
Снимать в главных ролях своих спутниц для Люка Бессона давным-давно добрая традиция. К сожалению, мало кто помнит, что до мегауспешного тандема «Бессон-Йовович» автор сделал определившую жанр дамского триллера «Никиту», красивую историю про девушку-киллера, которую воплотила на экране первая жена режиссера Анн Парийо. Никита, кажется, действительно та самая роль, о которой любая актриса может только мечтать. Угловатая, неприметная, сломленная, с низким голосом и пронзительной болью, что застыла в глазах. В черном коктейльном платьице и пистолетом в руках Парийо, как истинная француженка, делает свою работу с максимально возможным в контексте заказных хладнокровных убийств изяществом. Спустя семь лет на канадском телевидении будет запущен неплохой сериал, где Никиту сыграет сексуальная блондинка Пета Уилсон. Логики и проработанности сюжетных линий в телешоу будет побольше, чем у Бессона, но вот того самого изящества проект, увы, не продемонстрирует ни разу.
В любви к главному шедевру Русса Майера не устают признаваться такие мастодонты киноиндустрии, как Джон Уотерс, Роджер Эберт и Квентин Тарантино. Поклонников мэтра понять можно. «Faster, Pussycat! Kill! Kill!» — поистине упоительный сексплотэйшн, каких сейчас не снимают. История о трех отвязных стриптизершах, колесящих по пустыне в поиске острых ощущений, развивается в как бы альтернативной Америке, население которой питается исключительно похотью, насилием и деньгами. Милая молодая пара, возникающая в кадре, чтоб на мгновение оттенить эстетику омерзительного, довольно скоро ее лишь усилит: парню героини ломают шею, а девушку берут в заложники, чтоб прокататься с ней до самого финала. Советовать «Faster, Pussycat! Kill! Kill!» кому-либо сложно. В этой картине много плохого и ничего хорошего: ни Бога, на морали, ни здравого смысла. Впрочем, если вам нужна та самая оглушительная girl power, что подчиняет, ослепляет и сшибает с ног, адрес верный. В девушках, умеющих за себя постоять, Русс Майер знал толк.
«Малышку» многие критики зачем-то называют горьким фильмом про бокс, хотя и ребенку понятно, что это не про бокс ни разу. Главная героиня — официантка по имени Мэгги (гениальная Суонк, которая не играет боксершу, а ею становится). В свободное от работы время она ходит надоедать тренеру Фрэнку. Тот ей доходчиво объясняет, что не тренирует девушек, да и вообще — когда тебе за 30, то поздно чему-то уже учиться. Настырная Мэгги не отступает, ходит к Фрэнку каждый божий день, ровно до тех пор, пока тот не делает ей одолжение. Вскоре девушка разобьет сотни чужих носов и заработает свой первый миллион, после чего ее история закончится. У Фрэнка же, кажется, наоборот — всё только начнется. Навещая однажды свою ученицу в больнице, он поймет, что жизнь существует по тем же правилам, что и бокс. Опустишь руки — грохнешься на пол. Проморгаешь угрозу — грохнешься вновь. От бокса жизнь отличает лишь одно: можно быть проигравшим и победителем одновременно, собственно, именно об этом толкуют практически все последние фильмы Иствуда.
Горе всего позднего Тарантино — от ума, от этого постоянного хиханьки-хаханьки в кулачок, от дурацкого стремления собрать кино как конструктор. В «Убить Билла» нет ума, зато есть Ума, смертельно опасная «невеста» в ядовито желтом спортивном костюме и с самурайским мечом наперевес, заслуженно оставшаяся в нашей памяти чуть ли не главным впечатлением от кинематографа нулевых. «Убить Билла» — пламенное признание в любви к китайским боевикам, которое, как и положено признаниям в любви, пропущено сквозь сердце. Когда искренне любят, земные законы перестают существовать. Возможно, поэтому дилогия Тарантино — вне логики, гравитации, здравого смысла, физиологических особенностей и прочей ерунды для смертных. Здесь общаются посредством взмаха мечей, что в контексте фильма поэтичнее любых слов; здесь теряют кровь галлонами и делятся мнением об острие клинка, будучи уже оскальпированным; здесь не смотрят, но пронзают взглядами почти что насмерть.
В конце семидесятых молодой кинорежиссер Ридли Скотт снял новаторский, вызывающий и дико страшный хоррор про женщину в беде. Женщина эта заснула в криокамере космического корабля «Ностромо», а проснулась в липком фрейдистском кошмаре, который и врагу не пожелаешь. В мире, встретившем тогда хрупкую Эллен Рипли, не было Бога. Только зло, которое уравняло гендерные различия и накалило женские страхи до максимального предела. В безмолвном космосе никто тебя не услышит, какой там помочь: смертоносная форма жизни зародится внутри мужчины, бесполый андроид попытается пропихнуть в глотку главной героини порножурнал, а страшно красивая инопланетная тварь примется до последнего отстаивать свое законное право — быть единственным совершенным существом на этом свете. Элен Рипли это право отвоевывала в каждой серии: в первой — посредством несгибаемой воли к жизни, во второй — путем нечеловеческого бесстрашия, в третьей — самоотверженностью, а в четвертой (логичным для женской логики образом) — обретением с вечным врагом любви да понимания.
