Несколько рулонов целлулоидного мусора, выпущенного на экраны с подзаголовком «На краю света», развеяли остатки иллюзий: Мышиный Дом, некогда славный смелыми решениями Уолта Диснея и по-настоящему прекрасными постановками, окончательно утвердился в новой — фабричной — ипостаси. Подмяв под себя Pixar и Marvel, студия наладила практически безотходное производство, приносящее за фискальный год миллиарды профита. Это не плохо и не стыдно: кинобизнес потому так и называется, что нацелен в первую очередь на извлечение прибыли и только во вторую — на меценатские издержки. И каждой второй, третьей, седьмой сериями однажды нащупанной удачи студия платит за разорительные эксперименты Роберта Земекиса и рисковые масштабные долгострои.
Стоит просто назвать вещи своими именами: «Пираты Карибского моря» — это классно сделанный, лоснящийся продукт и прочный фундамент для лицензирования — как претензии к однобокости и даже сиюминутности постановок исчезнут за ненадобностью. Помимо того, четвертые «Пираты…» выступают своего рода Рубиконом для Джерри Брукхаймера. В прошлый летний сезон он потерпел два сокрушительных провала подряд (ни «Ученик чародея», ни «Принц Персии», проектировавшиеся долгоиграющими франшизами, не отбили в домашнем прокате и половины производственного бюджета, а именно домашний рынок является основным показателем успешности ленты) и только сборы «Пиратов…» покажут, в праве ли он по-прежнему зваться царем Мидасом.
И с этих позиций «На странных берегах» — безупречный реверанс за сумбур предыдущей серии и, может, ненужность текущего фильма. Два с лишним часа не последние артисты самозабвенно валяют дурака к удовольствию хомо-попкорникус, Джонни Депп скалится во все золотые фиксы, а хореограф Маршалл скрупулезно разводит балет абсурда («То есть, ты обманула меня, сказав правду?!») по мизансценам. Отдельные номера хочется немедленно вставить в рамочку: чудный Стивен Грэм, фашиствовавший у Шэйна Мидоуса, блаженно играет на мандолине, или восхитительная, как ожившие полотна Айвазовского, сцена ловли русалок в Пенной бухте. Ради нее одной можно сходить на фильм и повторно.
Пожалуй, единственное, к чему действительно стоит придраться, это неумное решение вывести Джека Воробья на первый план. Классический комичный сайдкик, чья единственная функция заключается в разрядке обстановки, нагнетаемой излишне серьезными и патетичными главными героями, не может тянуть (и не тянет) историю на себе. За все три сиквела Воробей не изменился ни на йоту, а без нравственного развития персонажа наблюдать за его перемещениями не намного интереснее, чем изучение термитов. Почему неплохой актер Депп искусственно загоняет себя в убогие рамки, может объясняться только количеством нулей в выписанном ему чеке – других причин самозабвенному топтанию на месте просто нет. Без выведенных за рамки сюжета Киры Найтли и Орландо Блума в конструкции «Пиратов…» обозначилась огромная брешь, залатать которую пока не под силу ни проповеднику с Сереной, ни Пенелопе Крус с подотчетными зомби.
Все это, впрочем, не умаляет отлично выполненной развлекательной функции ленты. Зрители радуются, зрители смеются, зрители хлопают, а рассуждать о драматургических зазорах — удел рецензентов и кинокритиков. Аудитории этого не нужно, благо, что через месяц она благополучно позабудет о «Пиратах…» и переключит свой восторг на что-нибудь другое — такое же большущее и громыхающее.
