Вначале была «Догма 95». Кодекс чести режиссера, считающего себя современным. Никаких декораций, а тем более саундтреков. Единство времени и места действия. Спецэффектам, навороченному освещению и прочей кинематографической ерунде — смертный бой. Белое не одевать. Нет, последнее уже не от туда.
Три апостола, от которых есть, пошла новая эра кино — Томас Винтерберг («Торжество»), Серен Краг-Якобсен («Последняя песнь Мифуне») и Ларс фон Триер. Им поклонялись, их нещадно критиковали, не понимали и ненавидели, подражали и слепо копировали.
«Идиоты» — второй фильм трилогии «Золотое сердце» (первый — «Рассекая волны», третий — «Танцующая в темноте»), сделавшей фон Триера всемирно знаменитым и всенародно почитаемым.
«Идиоты» — группа молодых людей, проповедующих альтернативный образ жизни. Отказавшись от всех прелестей цивилизованного общества, они основали своеобразную секту и развлекаются тем, что изображают в общественных местах умалишенных. Противостояние общепринятым правилам, противостояние самим себе. Нежелание, а может и отсутствие возможности занять своем место в мире обычных людей. Стремление вырваться, а может быть, напротив, принадлежать. Вопросы без ответов. Поиск то ли внутреннего идиота, то ли себя самого. Такой вот эксперимент, отображенный в экспериментальном кино. Этакий эксперимент в квадрате.
Благодаря съемкам дрожащей ручной камерой создается впечатление подглядывания, просмотра чужого хоум-видео, снятого не совсем нормальным человеком. Триер никогда особенно не стеснялся в средствах художественного самовыражения — в «Идиотах» помимо прочего присутствуют откровенные порно-сцены. Да и вообще фильм не для людей с ослабленной психикой, Триер в который раз по-садистки тянет из зрителя жилы, возрождает к жизни эмоции, которые хочется загнать поглубже, того и гляди сам попадешься на удочку и устремишься за собственным внутренним идиотом. Чем могут закончиться подобные игры? Для фон триеровских идиотов — ничем, да и он стал снимать иное кино. Так, что же, все это, выходит, никому не нужно, в том числе и тебе самому? Все самообман? Стала ли «Догма» для кинематографистов и практика идиотизма для героев фильма обретением свободы? Опять вопросы без ответов. А «Догма» уже давно перестала быть откровением, став очередным рядовым явлением, не более, чем волнующим воспоминанием. И уже нет ни смысла, ни желания рассказывать о том, какой Ларс фон Триер гениальный, и что он сделал для кино «в свои годы».
